Тогда Нене подошла к Ветрогону и, не обращая на Кьерана внимания, взяла Марка за руки, Эмма не слышала, что она ему шепчет, но на лице ее была боль; прежде, чем Марк отнял руки, он на миг сжал ее пальцы. Нене развернулась и ушла обратно в холм.

Кьеран молча сел в седло позади Марка, но не прикоснулся к нему.

Марк полуобернулся в седле.

– Волнуешься? – спросил он Кьерана.

Тот помотал головой.

– Нет, – сказал он. – Потому что я с тобой.

Марк явно напрягся.

– Да, – произнес он. – Со мной.

За спиной у Эммы негромко рассмеялась Королева.

– Всего три слова, а столько лжи, – заметила она. – И ведь он сказал даже не «Я тебя люблю».

Эмма почувствовала злость.

– Уж кому разбираться во лжи, как не вам, – сказала она. – По-моему, величайшая ложь, что когда-либо произносил Волшебный народ, это «фэйри не лгут».

Королева выпрямилась. Она смотрела на Эмму словно с высоты огромного роста. За спиной у нее кружились звезды – синие и зеленые, лиловые и алые.

– Почему ты сердишься, девочка? Я предложила вам честную сделку. Всё, чего вы могли желать. Я дала вам достойный приют. Даже одежда на тебе вся из страны фэйри.

– Я вам не доверяю, – бесстрастно проговорила Эмма. – Мы заключили с вами сделку потому, что у нас не было выбора. Но всё это время вы нами манипулировали. Даже платье, которое на мне, – манипуляция.

Королева выгнула бровь.

– К тому же, – продолжила Эмма, – вы заключили союз с Себастьяном Моргенштерном. Помогли ему развязать Темную войну. И Малкольм добрался до Черной книги, и мои родители погибли. Почему я не должна вас в этом винить?

Королева смерила Эмму взглядом, и та увидела в ее глазах всё, что Королева так отчаянно скрывала: гнев, порочность и злобу.

– Так вот почему ты назначила себя самозваной защитницей Блэкторнов? Потому что не сумела спасти родителей, так спасешь хоть этих – твою новую «семью»?

Прежде, чем ответить, Эмма долго смотрела на Королеву.