В конце короткого коридора оказался кабинет Инквизитора. Тот сидел за столом и, казалось, почти не изменился с тех пор, как Эмма видела его в Институте Лос-Анджелеса. Крупный мужчина, над которым возраст только недавно начал одерживать победу: легкая сутулость и седина в темных волосах. Роберт Лайтвуд, сидевший за массивным письменным столом из красного дерева, представлял собой внушительное зрелище.
Мебели в комнате почти не было, за исключением стола и двух кресел. Над незажженным камином висел гобелен, вроде тех, что украшали коридор. Этот назывался «Битва при Буррене». Фигурки в красном сражались с фигурками в черном – Сумеречные охотники против темных воинов Себастьяна Моргенштерна, – а над схваткой темноволосый лучник, стоя на накренившемся валуне, держал лук с натянутой тетивой. Любому, кто его знал, было очевидно, что это Алек Лайтвуд.
Эмма задумалась, что чувствовал Роберт Лайтвуд, который, сидя каждый день у себя в кабинете, смотрел на портрет сына – героя знаменитой битвы. Конечно же, гордость, но наверняка и удивление, что он создал этого человека… Э
Однажды Джулиан, подумала Эмма, будет так же гордиться Ливви, Таем, Тавви и Дрю. Но ее родителей лишили возможности испытать эти чувства. У нее никогда не было шанса сделать так, чтобы они ими гордились. Ее захлестнула знакомая волна горечи и негодования.
Роберт жестом предложил им сесть.
– Я слышал, вы хотите со мной поговорить, – сказал он. – Надеюсь, вы не собираетесь меня отвлекать.
– Отвлекать от чего? – спросила Эмма, сидя на неудобном кресле в стиле восемнадцатого века.
– От того, что вы задумали. – Он откинулся на спинку кресла. – Итак, в чем дело?
Сердце Эммы словно перевернулось. Хорошая это идея или ужасная? Ей была невыносима сама мысль о том, что им с Джулианом придется бросить свои чувства под ноги Конклаву.
Джулиан подался вперед и заговорил. Он казался абсолютно спокойным, пока рассказывал об их с Эммой детской дружбе, привязанности друг к другу, о решении стать парабатаями, вызванном Темной войной и тем, что оба они потеряли родителей. Он говорил о разумном решении – в котором никто не был виноват, да и кто бы стал винить кого-то из них? Все они потеряли кого-то на Темной войне. Никто не виноват в том, что пренебрег деталями. Неверно понял их чувства.
Глаза Роберта Лайтвуда раскрывались все шире. Он молча слушал, как Джулиан рассказывает о том, что они с Эммой чувствуют друг к другу. Как они оба независимо друг от друга поняли, что именно испытывают, боролись с собой, но в конце концов признались друг другу и решили искать помощи у Инквизитора.