Аннабель стояла лицом к залу с Мечом в руке, и в этот миг Эмма поняла, во что влюбился Малкольм. Аннабель казалась гордой, торжествующей, прекрасной.
Что-то пролетело у нее над головой и ударилось о кафедру. Бутылка, подумала Эмма – стекло разлетелось во все стороны. Кто-то ахнул, потом хихикнул, и в воздух полетели другие предметы – толпа, кажется, швырялась всем, что попадалось под руку.
Не вся толпа, поняла Эмма. Только Когорта и ее сторонники. Их было не очень много, но достаточно. А ненависти у них хватило бы на весь зал, и еще осталось бы.
Эмма перехватила взгляд Джулиана и увидела в его глазах отчаяние. Они надеялись на лучшее. Даже после всего, через что им пришлось пройти, они почему-то надеялись на лучшее.
Многие Сумеречные охотники действительно вскочили на ноги и теперь кричали на Когорту, требуя прекратить. Но Аннабель упала на колени, опустив голову, все еще сжимая Меч. Она не подняла рук, чтобы защититься от летящих в нее предметов – те разбивались о пол, о кафедру, попадали в окно. Бутылки и сумки, монеты и камни, даже часы и браслеты…
– Прекратите! – закричал Джулиан, и холодной ярости в его голосе оказалось достаточно, чтобы как минимум несколько человек остановилось. – Именем Ангела, это
– Откуда нам это знать? – прошипел Диарборн. – Кто сказал, что Меч Смерти действует на эту… эту тварь? Она полна скверны…
– Она чудовище! – выкрикнула Зара. – Это заговор, чтобы втянуть нас в войну с Неблагим Двором! Блэкторнам дела нет ни до чего, кроме их выдумок да их грязной фейской родни!
– Джулиан! – выдохнула Аннабель, так сильно стиснув Меч Смерти, что на руках там, где она сжимала клинок, показалась кровь. – Джулиан, помоги мне… Магнус… где Магнус…
Джулиан принялся вырываться из хватки стражников. Роберт поспешил вперед, раскинув могучие руки.
– Довольно, – сказал он. – Аннабель, пойдем со мной…
– Оставьте меня в покое! – хрипло вскрикнула Аннабель и отшатнулась, поднимая Меч. Эмма неожиданно и холодно вспомнила две вещи:
Меч Смерти был не просто орудием правосудия. Он был оружием.
И Аннабель была Сумеречным охотником с клинком в руке.
Словно не веря в то, что происходит, Роберт сделал еще один шаг к Аннабель, протягивая к ней руки, словно мог успокоить ее, убедить. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, и она подняла меч, преграждая ему путь.
Меч вспорол мантию Роберта Лайтвуда и вонзился ему в грудь.