– Ты ничем не сможешь помочь. Яд движется вместе с кровью. Если ты прикажешь ей остановиться, то Алдар умрёт быстро, только и всего. Если ты отворишь ей путь, то… человек, лишённый крови, тоже погибает.
– Что же делать?! – отчаянно прошептала девушка.
Она искусала себе губы и исколола ладони до глубоких порезов, но совершенно этого не замечала.
– Молиться, – мрачно подытожила Шаттнаара. – И надеяться на чудо.
В дверь просунулась голова Дейара, и тут же скрылась обратно. Хадига и Торрен сидели наверху, чтобы не мешать целительнице. “И так народу скопилось – не протолкнуться!” – сердито проговорила тогда помощница писаря, выставляя “лишних” и покидая гостиную сама.
Правда с гномом и Равалем ей проделать это не удалось. Что до Кайи, то попытаться сейчас вытащить её из комнаты, пожалуй, означало подписать себе приговор.
Но спутники то и дело посылали мальчишку на разведку, разузнать, что там с советником.
– А он… сильно мучается? – тихо спросил Дагор. – Если это непоправимо, то может… – гном выразительно посмотрел на длинный узкий нож, которым получасом ранее целительница разрезала на Алдаре рубаху.
– Нет, – твёрдо сказала Кайя, взяв себя в руки. – И думать забудь. Я что-нибудь придумаю, найду выход!
– Какой ещё выход?! – рявкнула на неё целительница, потеряв остатки самообладания и позволив истерике, наконец, себя увлечь. – Гном прав,
Девушка села в ногах советника.
– Я убью любого, кто попытается оборвать жизнь Алдара до срока.
Голос её теперь звучал как-то
Любых.
– А если кому-то это вдруг удастся, то убью медленно. Четырёх дней не обещаю, – Кайя облизала искусанные губы, – но несколько незабываемых часов устрою, так и знайте.
Друзья переглянулись.
– Мы не сделаем ничего подобного, – осторожно начал Раваль. – Но ты не в себе! Тебе стоит отдохнуть… поспать…
Девушка помотала головой.