Там, правда, был сквозняк.

Из скрытой комнаты.

Когда я закрываю глаза и провожу руками в перчатках по платине, воспоминание о том дне, когда меня забрали из дворца, рвётся на поверхность. Эхо шагов. Скрип дверных петель и вопрос мальчика: «Что ты здесь делаешь?».

Я иду к дальней стене библиотеке, той, что должна соединять с моей спальней, но на самом деле нет. Между ними что-то есть. Должно быть. Я неистово вытягиваю книги с полок, бросая их на пол, пока не нахожу нужную. Изо всех сил толкаю стенку книжного шкафа, моя рана ноет. Тёплая кровь тонкой струйкой стекает по моей руке, но мне плевать, потому что дверь поддаётся и давно не используемые петли скрипят.

Я задерживаю дыхание, потому что здесь пыль, пепел, затхлый запах мебели, вздувшейся от влаги.

Я прижимаю руку к закрытому окну, которое заметила из сада. Годами оно покрывалось пылью. Я хватаю лампу и исступлённо обыскиваю комнату. Меня не просто так тянуло сюда, в эту скрытую комнату. Я знаю, что оно здесь. Шкатулка, оружие, их «лекарство». Доносится музыка с фестиваля. Они не заметили, что меня нет. Пока что. Я переворачиваю подушки заплесневелой мебели, опустошаю полки, проверяю за каждой висящей картиной. Здесь есть выцветший гобелен с двумя пиратами у штурвала. Я вспоминаю историю из книжки, которую читали Кастиан и Давида. Эта комната принадлежала принцу? Тайное место, известное только ему, где можно хранить вещи, которые хотелось бы спрятать… Моё сердце бешено бьётся в груди, когда я отодвигаю ткань в сторону, открывая проём в стене, где ребёнок мог бы хранить свои сокровища. Я подношу лампу.

Она здесь. Я видела её в воспоминании о Дезе и Кастиане. Тонкая деревянная шкатулка, украшенная золотыми узорами. Я помню, как Дез испугался того, что внутри, испуганно отшатнулся.

Она скрипит, когда я поднимаю крышку. Она поддаётся так легко, что я понимаю: что-то не так. Моё сердце замирает, когда я беру в кулак то, что лежит внутри.

Детское платье, белая ткань, пожелтевшая со временем. Под ней круглый портрет, умещающийся в моей ладони. Солдаты короля хранят такие с изображениями их близких, обычно возлюбленных, в нагрудных карманах, когда они уходят на войну. На этом два ребёнка. Один с золотыми волосами, второй — с тёмными. Я переворачиваю портрет, где два поблёкших инициала: К. и А.

Что это?

Половица скрипит за моей спиной. Я оборачиваюсь, едва не роняя лампу.

Принц Кастиан стоит в дверном проёме.

— Я знал, что ты вновь найдёшь это место.

Глава 24

Слабая газовая лампа всё ещё пытается гореть, освещая эту тёмную продуваемую скрытую комнату. Я ставлю её на стол и смотрю на Кровавого Принца. Тени выделяют его широкие плечи, золотые локоны, медали на груди.