– Обычный. Тяжелый только, – пояснил Эйван. – Встретил нас в академии и попросил помочь. Сказал, что купил новый, а старый надо вынести.

Я вспомнила абсолютно новый матрас в квартире Мэла. Вот что не сходилось: если он купил этот матрас, то почему оставил ценник, словно потом собирался вернуть обратно.

– А старый вы куда дели? – Голос блондинки прозвучал резко. Она впилась в однокурсника взглядом так, словно от ответа зависела ее жизнь.

– Как обычно: во двор между корпусами. Ну и хлама там навалено! Еле занесли.

– Да? – Саффи взглянула на меня и утратила всякий интерес к разговору.

Покончив с едой, она распрощалась со всеми и направилась к выходу. Я не пошла за ней. Из столовой был еще один выход, и через него было удобно выйти на задний двор. Досадуя, что отпустила охранников, я прошла по темному коридору. Забавные мордашки, вырезанные на дверцах старинного буфета, ожили и внимательно следили за мной.

– Скажите сотрудникам департамента, что я ушла во двор, – шепнула я. Пикси закивали, растаяли в темном дереве. Я выдохнула. Маленький народец непременно сделает все, что я сказала. Главное, чтобы люди Дориана поверили крошкам-пикси.

Попутно навешивая заклинания на пальцы, я прошла через кухню. Повариха хотела было прикрикнуть на меня, но заветные слова «именем императора» и возникшее над моей головой изображение герба Департамента магического контроля охладили пыл ретивой женщины, а направленное мной заклинание безразличия заставило забыть меня и вернуться к шипящим на плите сковородкам.

Я тем временем выскользнула из дверей и направилась во внутренний двор. Образованный между двумя корпусами: административным и учебным, когда-то он использовался для торжественных построений адептов перед началом учебного года. Теперь все мероприятия проходили в огромном зале со сводчатыми потолками, а двор был завален хламом, который после торжественного вручения дипломов торжественно поджигался выпускниками.

Матрас, о котором рассказывал Джек, я нашла почти сразу. Ребята не стали тянуть его на середину, оставили у прохода, образованного двумя корпусами, прислонив к стене. Мне не надо было подходить, чтобы прощупать его: вздувшаяся полосатая обивка и грубый шов с краю говорили сами за себя: слишком скупой и расчетливый Мэл не стал выливать «Розовые грезы», он их спрятал.

Оставалось только дождаться сообщницу и надеяться, что сотрудники департамента появятся вовремя.

Ждать пришлось недолго. Саффи была слишком взбудоражена новостью, чтобы выжидать. Она появилась почти сразу после меня, торопливо пересекла двор, стуча каблуками по старой брусчатке. Около матраса она остановилась, внимательно огляделась и провела рукой по грязной полосатой обивке. Прикосновение отозвалось хрустальным звоном. Блондинка довольно улыбнулась и попыталась порвать шов. Ткань не поддавалась.