— О. Точно. Прямо в цель.

Она попыталась убрать руку. Как она должна была думать о…?

Зеб дернул ее за руку и усадил к себе на колени. Не обращая внимания на ее нерешительные попытки сопротивляться, он уверенными руками уложил ее, пока ее плечо не прижалось к его твердой груди. Его левая рука поддерживала ее спину, когда он перекинул ее ноги через подлокотник. С зажатой между ними правой рукой она не могла встать с кресла. Ее сердцебиение участилось, но она не испугалась. Сильно.

— Уже лучше, — проворчал он, потирая подбородок о ее макушку. — У меня шея болит смотреть на тебя снизу вверх. — Угу. Возможно, ему просто не нравилось, когда кто-то выше него.

Отношение Кахиров было за пределами её понимания.

Он завел руку ей за спину так, чтобы ладонь могла обхватить ее ребра ниже груди. Если он сдвинет ее вверх…

Она оттолкнула его руку, но он переплел свои пальцы с ее. С каждым вздохом она терлась нижней частью груди о его пальцы, и внутри вспыхивало возбуждение.

Как, черт возьми, он мог завести ее, когда она спала с Шеем? Лю-заботилась о Шее? Не поднимай эту тему.

— Эм. — Какие там чертовы вопросы она хотела задать?

— Да? — Его полуулыбка была полна удовлетворения.

— Если адские гончие живут в городах, почему в новостях не сообщают о разорванных телах?

— Адский пес ничего не оставляет после себя. Если он убьет только одного, он унесет тело, чтобы закончить в течение ночи.

О Боже, Эшли.

Когда она сморгнула слезы, Зеб обнял ее, и медленный стук его сердца был таким же успокаивающим, как и его крепкие руки, обнимающие ее.

— Мне очень жаль Нору, кариада.

Он мог быть таким милым. Бри потерлась влажными щеками о его мягкую фланелевую рубашку.

— А почему адские псы не наводнили мир?

Его правая рука скользнула по ее бедру и вниз.