Это было больно. Больно, когда она думала об этом; еще больнее, когда он это говорил.

— Калум сказал мне. — Чтобы он не терзал ее сердце дальше, она сделала это за него. — Я понимаю, что ты уйдешь, когда Херне призовет тебя. — Мне не нравится твой высокомерный Бог. Я уже упоминала об этом? Она думала, что держится хорошо, пока не увидела пристальный взгляд Зеба на своих сжатых пальцах.

— Я не вижу пути, по которому мы должны идти, но мы с Зебом решили, что ты имеешь право знать все. Решай сама. — Шей разжал ее пальцы и обхватил ее руку своей. — Мы лю… — Он запнулся, но тут же продолжил, — Мы будем заботиться о тебе. Мы оба.

От этих слов кровь забурлила в ее жилах, как вода в каменистом русле ручья.

— Правда?

Зеб взял ее за другую руку.

— Да, черт возьми.

Взрыв смеха сотряс ее.

— Так поэтично.

— Мы хотим, чтобы ты осталась с нами. Жила с нами, — сказал Зеб.

Остаться с ними. Ее сердце воспарило, взмыло в небо — да, да, да — а затем рухнуло, как камень. — Но… Но вы не останетесь здесь. — Она с трудом сглотнула. — Вы хотите, чтобы я отправилась с вами? — Оставила Колд-Крик? — И переезжала каждые несколько месяцев. У вас нет дома.

Она переходила от одной приемной семьи в другую, из одной школы в другую, никогда не заводила друзей, никогда не знала людей, с которыми у нее была бы общая история. Чтобы остаться с парнями, ей придется отказаться от своих новых друзей и своего начинающего бизнеса.

Ее горло сжалось.

А если она заведет друзей в другом месте…

— Вы отправитесь туда, где находятся адские псы. Где оборотней убивают. — Даже если она найдет других друзей, их могут убить. Как Нору. Как Эшли.

— Да. — Взгляд Шея был ровным. Он знал, о чем просит.