Напряженно дыша через рот, я осознавала, что решительно не могу себя контролировать. Столько лет гордившись своим исключительным самообладанием, рядом с ним я не могла — да и не хотела, наверное — сдерживаться. И хотя я совершенно точно знала, что сейчас у меня нет и по срокам не может быть течки, мое тело вело себя удивительно похожим образом. Словно Йон одним своим присутствием и запахом был способен к Зверю сбивать мои биологические ритмы. Так было с нашей первой встречи, и, хотя после из-за многочисленных неприятностей и проблем, что свалились на нашу голову, этот занимательный факт как-то отошел на задний план, здесь и сейчас я в полной мере осознала его заново.

— Вот такой ты мне нравишься, — с удовлетворением произнес альфа, наклоняясь ближе к моему лицу и проводя большим пальцем по моим раскрытым губам. Подаваясь порыву, я забрала этот палец в рот, и его брови слегка ошалело дернулись вверх, когда он ощутил мягкое, но вместе с тем нетерпеливое прикосновение моего языка. — Да чтоб тебя, Хана…

Я проказливо улыбнулась, разжав губы. Будем считать это моей маленькой местью за то, что произошло в том полуночном кафе, когда мы занимались стиркой и пили мятный шоколад. Однако Йон, к моему некоторому смятению, не торопился доставать палец у меня изо рта. Он смотрел на меня жадными, совершенно черными глазами, словно бы прямо сейчас просчитывая в уме, что бы он хотел или мог со мной сделать, и эти мысли, отзываясь во мне мучительно острыми толчками возбуждения, заставляли меня трепетать всем моим естеством. Не знаю, осознавал ли он это, но я в самом деле полностью ему принадлежала в те моменты. Если бы он поставил меня на колени прямо в лифте, я бы и не думала сопротивляться. Не вспомнила бы ни про то, что на этаже, куда мы ехали, могут быть другие гости или персонал отеля. Ни про камеры, которые почти наверняка были припрятаны где-нибудь в углу кабины. Я была готова сделать все, что он скажет — и все, о чем промолчит. И, думаю, мой запах выдавал меня в этом плане с головой.

Не знаю, чем бы все это могло закончиться, но в этот момент неторопливо поднимавшийся лифт наконец добрался до предпоследнего этажа и с коротким переливчатым звоном остановился. Йон, словно очнувшись от какой-то невероятно пленительной грезы, встряхнулся и, наконец позволив мне снова закрыть рот, стиснул мою руку и повел за собой. Следовать за ним вот так было упоительно знакомо и привычно, и я наслаждалась каждой секундой нашего недолгого пути по коридору, окончившегося около двери нашего номера. Открыв замок старомодным металлическим ключом с красной кисточкой, который, видимо, был также данью общему ретро-стилю «Империи», альфа буквально втолкнул меня внутрь, уже в узком коридоре, что выходил в одну из двух больших комнат люкса, принявшись нетерпеливо стаскивать с меня пальто.