«Или это просто привычка»,– скептично подумала я, размышляя, почему папа мог так долго терпеть маму.

– А что в тебе вызывало любовь к мужчинам на Земле?– вывел из задумчивости неожиданный откровенный вопрос Райэла.

Я нахмурилась и сжала губы. Похоже, ни к какому тэсанийскому определению любви мои чувства нельзя было отнести: одиночество, боль, неприкаянность души – вот, что бросало в омут зависимости от тех, кто сам поддавшись временному романтическому настрою или иллюзорным ожиданиям, проявил недюжинное усердие в завоевании награды в виде красотки Киры Балагоевой.

– Трудно дать определение человеческой любви после тэсанийского,– ловко уклонилась я от ответа.– Мы не знаем, что такое любовь: то ли биохимическая зависимость, то ли инстинкт размножения, то ли экзистенциальный бред.

– Что думаешь ты?– настаивал на ответе Райэл, склоняя голову так, чтобы поймать мой взгляд.

Я глубоко вздохнула, размяла плечи и положила руки перед собой, обхватив пальцами локти.

– Вся моя нынешняя жизнь говорит о том, что я круто ошибалась во всем. Поэтому стоит ли говорить, что я думаю о том, чего не было?

– Сколько в тебе печали и боли,– с сожалением заметил Райэл.

Слезы чуть не навернулись на глаза, но я засмеялась сквозь горечь и не дала им воли.

– Все хорошо… И всё будет!– уверенно заявила я и повернулась к Райэлу.– Благодарю за прекрасный день, за подводное и небесное шоу, но я безумно хочу спать…

– Позвольте вас проводить, нэйада Кира,– улыбаясь, ответил Райэл и снова предложил руку.

Глава 109. Солнечный новый год…

Глава 109. Солнечный новый год…

Райэл был измучен бессонницей, продолжающейся уже несколько дней подряд с того момента, как Кира стала спать в одном жилище с ним. Это были болезненные ощущения: быть связанным с нэйадой и не иметь возможности даже прикоснуться к ней, целовать ее, заняться сексом, она даже сопротивлялась его взглядам. Ответов он не находил, но чувствовал, что очень медленно начинает завоевывать ее доверие. Сегодняшний день был доказательством этого. Но как же ему хотелось сорвать оковы, что не давали быть им вместе, однако внутреннее чувство подсказывало, что не надо торопить время.

Райэл оставил попытки уснуть и решил измотать себя физической нагрузкой: поплавать до изнеможения, может быть, тогда он смог бы ослабить скопившееся напряжение.

Мышцы ног подрагивали, когда Райэл возвращался в Гостевой дом. Прохладная вода струйками сбегала с его волос. Он остановился за несколько шагов перед дверью дома и обтерся полотенцем. И вдруг заметил слабое свечение в окне комнаты Киры. Он присмотрелся и увидел нэйаду, свернувшуюся на подушках подиума у окна. Кира была в своем костюме для сна, волосы полностью распущены, а рядом мерцал коммуникатор. Она всегда оставляла слабый свет, чтобы не просыпаться в абсолютной темноте.