– Принимаю ваш укор,– виновато склонил голову Райэл, а я сдержала улыбку, потому что мой нэйад проявлял еще какие артистические способности: ни капли вины, ни капли сожаления – счастье – безграничное, сладкое, сокровенное. Оно обволакивало пространство вокруг него, захватывая и меня в свой томительный плен.

– Людмила Гавриловна,– недовольно фыркнула мама и присела за стол, демонстративно отвернувшись к окну.

– Поужинаете с нами?– произнес Николай и тоже протянул широкую мозолистую ладонь Райэлу.– Николай, брат Киры. Можно просто – Ник.

Райэл пожал и ее, так привычно, будто жил здесь сто лет, и благодарно кивнул.

Николай поднял мой стул и взял еще один из-за соседнего столика. Райэл осторожно попробовал отнять мою руку от своего пиджака, ведь я вцепилась в него крепкой хваткой. Мимолетный испуг отдался резью в горле. Но призвав на помощь здравый смысл и понимая, что Райэл никуда не исчезнет, я все же разжала пальцы и прошла к стулу, не выпуская нэйада из видимости. Николай пересел напротив, рядом с мамой, а мы с Райэлом присели за одной стороной стола. Папа одобрительно улыбнулся и, косясь на все еще сердитую маму, расположился с торца стола по левую руку от меня.

– Райэл, вы хорошо говорите по-русски,– заметил папа,– но внешне не похожи на славянина.

Взволнованно открыв рот, чтобы оправдать нэйада, я не успела произнести и слова, тот мягко улыбнулся и вежливо ответил:

– У моего рода скандинавские корни.

Я с удивлением посмотрела на него, но, когда Райэл с особой нежностью во взгляде улыбнулся и мне, расслабилась и поняла: что бы ни произошло, он справится сам. Он хорошо подготовился и был на тысячу порядков сообразительнее даже самого высокоразвитого земного мужчины. Я уткнулась кончиком носа в его плечо и глубоко вдохнула родной запах.

«Как же я его люблю!»– сдерживая ликующую улыбку, подумала я, отпустив все тревожные мысли о Тэсании. Главное, быть рядом с нэйадом…

Наконец мы добрались до меню: после появления Райэла у меня разыгрался аппетит. Я заказала несколько блюд, которые мечтала попробовать, но никогда не могла себе это позволить. Их дурманящий аромат всегда волновал, но аллергия неизменно напоминала о себе яркими вспышками памяти.

– Кира, тебе нельзя лазанью с телятиной и болоньезе! Равиоли с рикоттой тоже противопоказаны. А маскарпоне и апельсиновое желе?!– возразила мама, когда услышала мой заказ, и ее щеки покраснели от волнения. Один бог знает, сколько она намучилась со мной в детстве, и до сих пор не могла привыкнуть к мысли, что с аллергией покончено.