― А как же язык ангов?! Ведь это их Храм?!― Дайк продолжал удивлённо пялиться на короткий текст.

Макс пожал плечами:

― Это одна из-з-з загадок. Никто не з-з-знает, почему на бочках надпис-с-си на языке древнейш-ш-ших.

Я пихнула Дайка в бок:

― Читай, только ты из нас можешь это сделать!

Мой дорогой Нянь важно сложил руки на груди и высокомерно глянул сверху вниз, ведь он был выше меня сантиметров на десять:

― И вот чтобы вы без меня делали?! Всё же правильно, что мы пришли сюда вместе, а кто-то ещё разглагольствовал о том, как нужно чтить законы древнейших и священные заветы ангов.

― Читай!!!― завопили мы с Максом.

Нахмурив брови, Дайк принялся размеренно читать:

― Каплю в чаше раствори,

Выпей сразу и умри…

Ты восстанешь к жизни вновь,

Обретя былую кровь…

― Это точный перевод?― я смотрела на значки так, будто могла их разобрать.

― Ну да, никакие слова сомнений не вызывают…

― На инструкцию по применению похоже…― я продолжала размышлять над услышанным.― А как вы раньше принимали «слёзы», растворяли в воде?― этот вопрос был адресован Максу.

Ангалин уже был похож на огромную, пучеглазую, испуганную ящерицу:

― Нет… на яз-з-зык вроде капали, но я точно не з-з-знаю…

― А тут написано, что растворять надо…

Макс очень сильно разволновался и забегал по залу, цокая когтями о гладкий пол. В Храме было достаточно светло ― мы даже угловые факелы не зажигали. Свет проникал сквозь полупрозрачный потолок, и для меня осталось загадкой как за столько веков и тысячелетий на крыше не скопилось ни листьев, ни веток, ни грунта ― ничего, что могло бы препятствовать естественному освещению. Стены и внешние колонны покрылись густой растительностью, ступени были засыпаны перегнившей листвой и толстым слоем почвы, а вот крыша осталась достаточно чистой и пропускала столько света, что мы смогли прочитать надпись на бочке.