А, ладно! Змееглавец с ней! Главное, что Виэльди уже уехал и можно не опасаться ее измены. Пусть степнячка сидит в своих покоях, раз ей так хочется, Ашезир же будет развлекаться!

Полыхали костры, играли с факелами обнаженные по пояс рабы и рабыни. И тех, и других время от времени уводили господа: сегодня даже женам позволено было блудить, хотя мало кто из них отваживался этим воспользоваться.

Эх, все-таки хорошо, что Виэльди нет, а то Данеску еще дольше пришлось бы поить изгоняющими зельями и не притрагиваться к ней. А наследник нужен... чем скорее, тем лучше, а то отец-император уже злится и во всем, разумеется, винит Ашезира.

Однако хватит портить себе настроение мыслями об отце и жене!

Костры горят, музыканты играют, перебирая струны кифар, извлекая из флейт красивые мелодии, стуча в барабаны и бубны. Мужчины пьют вино, девы танцуют так, что не налюбоваться!

Особенно вон та... Она в черном платье, ее белокурые волосы струятся по плечам, а при движениях развеваются... Она изгибает спину и водит бедрами, будто прямо сейчас предлагает себя взять. Как восхитительно она это делает! Изваять бы этот танец в бронзе! Но холодный металл не в силах отобразить всю страсть и стремительность ее движений! Не передаст от и тепло ее тонкого тела, и нежность кожи, к которой так хочется припасть в поцелуе! Нет, ни металл, ни гипс этого не передадут… Эту красоту можно познать, только если она горячая, живая...

Сорвать бы черное платье с ее плеч, а посеребренную маску – с лица. Чтобы можно было целовать красавицу и в лоб, и в веки, и в щеки, а не только в губы... хотя эти губы, наверное, такие вкусные...

Ашезир жестом подманил одного из рабов и спросил:

– Видишь вон ту, белокурую, в черном платье и серебряной маске? Она танцует, видишь?

– Да, мой господин.

– Хорошо. Я сейчас уйду в свои покои, а ты скажи ей, что принц желает ее видеть и что это приказ. Она должна явиться ко мне до полуночи.

Ашезир разлегся на кровати в предвкушении, что к нему вот-вот приведут красавицу-плясунью. Хотелось бы верить, что она придет по доброй воле, а ее не приволокут стражники. Впрочем, последнее вряд ли: мало кто посмеет не подчиниться велению принца.

Дверь открылась, охранник впустил желанную девицу. Что ж, криков за дверью слышно не было, да и вошла она сама, ее не впихнули. Это хорошо: не придется уговаривать и убеждать...

Ашезир поднялся с кровати и шагнул ей навстречу.

– Твой танец меня покорил. Станцуешь для меня? Только для меня?

Девица прыснула, а потом вовсе рассмеялась. Да как она смеет?!

– С ума сошел? – воскликнула плясунья голосом Данески. – И не подумаю для тебя танцевать! Ты меня умирать бросил! – С этими словами она сорвала маску, а потом и... волосы... парик. – Я-то думала, ты меня узнал и ради чего-то важного пригласил! А ты, оказывается, просто подыскивал себе очередную наложницу?!