Редклиф почувствовал, как руки обожгло огнем, но продолжал плести сеть. Оставалось совсем немного. Последние ячейки. Последние движения. Вот только сил оставалось все меньше. И пальцы двигались все медленнее, с трудом выплетая активирующую вязь.

«Не успею, – мелькнула в голове отчаянная мысль, и Редклиф стиснул зубы. – Да нет, врешь, не отступлю!» – упрямо подумал он, и в тот же миг понял, что все изменилось. Земля снова дрогнула, кровь быстрее побежала по венам, и Редклиф ощутил, как хлынула внутрь оставшаяся сила. Дримлеры замкнули круг.

– Старото анти! – распрямив плечи, резко бросил Редклиф, и донные сжались в страхе. А потом заскулили и попятились назад. – Аркос! – затягивая готовую сеть, добавил он, и высший гверх утробно зарычал, напрягся, упираясь в невидимые путы огромными руками, но Редклиф был неумолим. Он подтащил сеть к себе и одним движением вонзил нож в грудь донного. Миг – и тот осел на землю и рассыпался черным прахом.

Пушок, не дожидаясь, пока Редклиф расправится с высшим, оттеснил гверхов к разверстой трещине, и те, понимая, что им не выстоять против Черного лорда и его орха, торопились скрыться в недрах Дна.

– Сарторио грон, – обведя рукой изрезанную землю, произнес Редклиф, и раны мгновенно затянулись, словно их и не было. – Хардорио сат! – добавил он, запечатывая Брюнусом место недавнего разлома.

Камень нагрелся, вспыхнул огнем, и от него распространились разноцветные круги света. Они ширились, расходились все дальше, охватывая лес, выплескиваясь и освещая холмы, поля, близлежащие города. И Редклифу казалось, что сила родового перстня полностью покрывает графство, создавая ту самую непреодолимую защиту, о которой в последние столетия Черные лорды только мечтать могли. И на ум сами собой пришли строки из старого семейного предания. «Когда раскроются белые лепестки и черное сердце оживет, тогда земли Нереи вернут утраченное» – вспомнилось ему. Кто бы мог подумать, что речь идет о Брюнусе – родовом перстне Черных лордов, и о его силе?

Редклиф провел рукой по лицу, смахивая пот, и устало улыбнулся. Надо же, и сам не ожидал, что вместе с женой получит то, что казалось потерянным навсегда. Силу. Ту самую силу, которой владели первые Бенси, ту самую мощь, что скрывалась в их душах. А всего-то и нужно было вернуть способность чувствовать. Позволить себе эмоции, не отгораживаться от них, раскрыть сердце и впустить в него любовь. Да, сейчас Редклиф уверенно мог сказать о том, что любит Сэнди. Вопреки всему, что их разделяло, вопреки воспитанию и многолетним привычкам, вопреки тому, что привык считать незыблемым и правильным. И ему захотелось как можно скорее оказаться рядом с женой, обнять ее, впиться поцелуем в податливые губы, смять их, погрузиться в жаркую манящую глубину.