Я успел отметить, как ей идет новый наряд, насколько изменилась прическа, и округлились щеки. Не смотря на сложный период и долгий путь в столицу, Лизабет выглядела хорошо, хотя ей и не подходило это окружение.

Поднявшись, опираясь на руки женщин, княгиня нерешительно шагнула вперед, окидывая меня внимательным взглядом. Видя, как нахмурились брови, как побледнело лицо, я порадовался, что путь занял столько времени и большая часть синяков успела сойти, а раны затянуться.

— Ну что, моя прекрасная княгиня? Я успел до того, как ты устроила государственный переворот? — попытка как-то смягчить ситуацию потерпела полный крах. Дрожащие губы, собравшиеся в уголках глаз слезы. Хваленое самообладание княгини дало трещину. Впрочем, я и так не мог понять, откуда в

Той маленькой женщине, такой спокойно и сдержанной, набралось столько решимости и выдержки. Тем более сейчас, когда она вытягивала спину, стараясь спрятать пусть еще небольшой, но уже вполне заметный, живот.

Несколько раз глубоко вдохнув, Лизабет сумела успокоиться, привычно раздавая указания. Мне понравилось то, с каким рвением и скоростью исполняются ее приказы. Это стоило не меньше, чем доверие людей ко мне. Единственное, с чем я булл не согласен — это присутствие княгини в купальне. Россыпь синяков — вовсе не то, что стоит демонстрировать беременной супруге.

Кивнув Гирсу, я старался не смотреть в глаза Лизабет, чтобы не спровоцировать лишних идей. Женщина и так достаточно сообразительна, чтобы придумать себе всякие ужасы, незачем демонстрировать их вживую. Однако, решающим оказалось все же слово лекаря, который весьма сурово выпроводил княгиню отдыхать, поручив женщинам проследить за этим. Вот тогда можно было позволить себе прикрыть на мгновение глаза. Мои воины не раз видели тако состояние, так что надобности разыгрывать героя я не видел.

— Княже? — Гирс осторожно положил руку на плечо, ожидая, когда приступ боли пройдет.

— Сейчас, — пара глубоких вдохов позволили справиться с фейерверком ощущений. Открыв глаза, посмотрел на лекаря, которому по долгу службы, приходилось не раз латать мою шкуру. — Поломаны ребра и сил в ногах совсем нет. В остальное все в порядке. Никакого лишнего напряжения в животе не чувствую. Открытых ран тоже нет, к счастью.

— Вот уж давайте я сам буду решать, к счастью или нет. Но раз вы почти что на ногах, думаю, что все же ничего фатального. Раздевайте князя, — лекарь махнул рукой, отступая в сторону и позволяя помощникам заняться моей одеждой.

Несколько дней в дороге и горячке превратили и без того не самый лучший наряд в нечто неприемлемое и весьма ароматное. Практически вися на руках у мужчин, я старался не кривиться, когда с меня снимали одежду, но в какой-то момент не сумел сдержать тихого стона.