– Ну и как ты собираешься призвать моего дракона, еле дышишь же! – возмущался Крорр, раздеваясь.

– Из тебя потяну, вместо того чтобы отдавать! – огрызнулась и сконцентрировалась на зове.

К месту уже состоявшейся воздушной битвы мы прибыли очень вовремя. Инги сразу бросилась к блудному родителю, валявшемуся в отдалении, а я же тут же потребовала стянуть тушу проклятого Верховного с Мак-Грегора, не сразу и поняв, что реально визжу как резаная и колочу своего дракона кулаками и пятками, потому что он долго возится. Мне уже абсолютно обоснованно можно присвоить звание истерички припадочной, а ведь не было со мной такого никогда! Ну да, в бесконтрольную ярость и агрессию впадать – это мое, но не визжать, нюни распускать и истерить. Но что я могу с собой поделать, если видеть Киана вот таким – без признаков жизни почти, всего окровавленного и, похоже, дико поломанного – для меня все равно что терпеть тычки ножа, безжалостно орудующего в груди и животе.

– Детка-детка-детка! – завыла я позорно, захлебываясь слезами и прилипая лицом к чешуйчатой морде. – Кончай уже пугать меня! Дыши давай! Дыши!

Обращение Киана на этот раз едва не взорвало меня изнутри – в таком бешеном напряжении были мои нервы, по которым оно прокатилось. Я упала на колени, осматривая теперь его человеческое тело. Да толку-то! Я что, доктор?

– А как же оживляющий красавца поцелуй? – просипел Мак-Грегор и закашлялся, тогда как я разревелась в голос, почти ослепнув на миг из-за полившихся градом от вида красной пены на его губах слез.

– Миллион поцелуев этому красавцу, только пойму, куда можно целовать и не причинять боли, – сквозь всхлипы ответила ему, наплевав на вопрос, где во мне месторождение всей этой сопливо-романтичной ереси.

– Я же приказал тебе не высовываться из цитадели, – проворчал Мак-Грегор, вытирая мои щеки, а по факту – размазывая по ним кровь со своих пальцев.

– Ты знаешь, как я склонна подчиняться приказам, виверн.

Где-то на периферии моего восприятия, направленного сейчас исключительно на него, замелькали еще фигуры. Кажется, Радомир и его меты.

– Миллиона маловато будет мне за то, что я собираюсь терпеть твой характер целую вечность! – принялся торговаться Мак-Грегор, не обращая внимания на жуткое бульканье в горле. – Я даже не знаю, сколько запросить, чтобы хватило. Еще ведь и места нужно оговорить, а то знаю я тебя – так и норовишь разнести в пух и прах мою целомудренность всякими непристойностями.

Последнее он уже бубнил совсем неразборчиво перед тем, как снова отключиться.

До самой темноты я сидела с ним рядом, прислушиваясь к дыханию, и не в состоянии была замечать ничего вокруг. Ни как разбили временный лагерь рядом , ни как перенесли сюда же Харда, ни как притащили и положили неподалеку все осколки, большие, мелкие и совсем крошечные, что раздобыли добровольно или насильно у ликторов. Ни как Рихор и Инги появлялись и исчезали, переправляя Камень на место долгого-долгого покоя в лабиринты рисе, где его никому не найти, если на то не будет желания подземных, что не страдают никакими амбициями, жаждой возвыситься или перекроить мир. Их все устраивает. А мне больше не было ни до чего этого дела. Хватит с меня уже, я хочу вернуться к тому, о чем мечтала, еще попав в программу Драконьего корпуса, – начать просто жить, в новом месте, теперь и с моим мужчиной, спокойно, даже, блин, монотонно, нудно, чтоб одно и то же изо дня в день, но никаких больше хреновых свершений, приключений и дурацких подвигов. Пусть со всем остальным разгребаются те, кому скучно жить.