Эфира смотрела на него глазами, полными слез. Она сморгнула их и кивнула.

– Спасибо.

Живот Джуда скрутило при мысли, что Гектор будет рисковать собой, но на данный момент рисковали они все.

– Мы, остальные, будем защищать тебя, как только сможем, пока ты не подберешься достаточно близко, – сказал Джуд.

– И как нам это сделать? – спросил Хассан Антона.

– Закройте глаза, – ответил он. – Сосредоточьтесь на Даре.

Джуд закрыл глаза и позволил Дару течь сквозь него, как и с коа. Его Дар эхом разнесся по воздуху вокруг него, сталкиваясь с Ддарами остальных. Он чувствовал их, яркие и темные, низкие и высокие, и все они врезались друг в друга.

– Отпустите, – раздался поверх какофонии голос Антона.

Джуд повиновался, стараясь использовать свой Дар как удар клинка. Сначала это казалось слишком, стена звука накрыла его, но медленно она начала обретать форму, крепнуть.

Работало. Он чувствовал эхо Даров других, наполнявших его силой, которую он видел раньше лишь мельком, когда чувствовал, как Антон прорицает в кругу камней, когда обнажил Остроконечный Клинок, когда почувствовал рождение последнего пророка.

Но в этот раз это чувство усилилось в десятки раз. От него покалывало все тело и сам воздух звенел от зова их эш.

Он открыл глаза. Его друзья – пророки – сияли изнутри.

Из горла Джуда вырвался вздох. Он почувствовал, как формируется священное слово, и осязаемая сила прострелила его вены.

А затем раскат грома подавил зов, и над голой скалой вспыхнул свет. Джуд инстинктивно пригнулся, и на мгновение его ослепило.

Когда его зрение постепенно вернулось, он увидел дымящийся кратер. В его центре стоял бог.

Беру была неестественно неподвижна, на ее лице читалось какое-то плоское, неземное выражение. Она осматривала семерых людей, разбросанных по камням.

– Что ты наделал? – спросил бог, обратив свой взор на Антона. – Зачем ты создал эти мерзости?

Джуд подавил дрожь, не в силах остановить инстинктивную реакцию на древний, ужасный голос. Он с трудом встал на ноги, поскользнулся на камнях и пополз к Антону.

– Кого это ты зовешь мерзостью? – крикнула Кхепри, стоя на другой стороне от бога.

Он повернулся к ней. Джуд был благодарен ей за то, что отвлекала его, и побежал к Антону.