— Доволен ли ты, мой король, заключённой сделкой? Рядом с тобой — но не твоя. Моя, — со скрытым ликованием воскликнул Арт. Моя попытка мысленно призвать его к смирению, за которым скрывалось понимание, по какому тонкому льду мы ходим, не встретила понимания. Арт продолжал давить. — Ты не сможешь меня тронуть. Сделка не нарушена, — повторил он мои слова, паясничая голосом как шут.

Ногтями впившись в его ладонь, я хотела остановить его, говоря:

— Просто оставь это. Забудем обиды. Я знаю, что и ты слово не держал…

Никлос уцепился за это и всё покатилось в бездну.

— Ты замышляла побег, Селеста? Отвечай! — жёстко приказал король и я была вынуждена признать его правоту. От моих слов мужчина довольно усмехнулся, при этом морщась от боли. На его шее вздулся пузырь на месте крупного ожога, он лопнул, когда Ник добавил: — Тогда сделке конец, милая. Ты нарушила её.

Артан намеревался сказать что-то ещё, но я оттолкнула его, сама устремляясь прямиком к королю, пытавшемуся ноющую боль в шее.

— Тронешь его и навсегда останешься уродом! Я никогда не исцелю тебя! — прошипела прямо ему в лицо, выставляя вперёд указательный палец.

В тот же миг я осознала страшную истину. На зов не откликнулся ариус. Я задрожала, пытаясь призвать его, но внутри будто образовался какой-то барьер, толстый, напоминающий вязкий дёготь, сквозь который лишь ощущала присутствие белой тьмы. Каждая попытка вызвать ариус оборачивалась судорогой, проходившей сквозь тело, от которой во рту разливался привкус шоколада и вина. А когда я надавила особенно сильно, ощутила дурноту, согнувшую меня пополам.

Меня стошнило тем самым травяным настоем, и я в ужасе уставилась на Арта, в глаза которого будто опрокинулась ночь настолько сильно они потемнели. Он замер в ожидании катастрофы, и даже не пытался её предотвратить. Понимал ли он, что его попытка избавить меня от ариуса только что лишила нас и крошечного шанса на спасение?..

— Что такое, милая, не получается? Совсем обессилила, развлекаясь с Артаном? — с ложной заботой проговорил Ник, медленно надвигаясь на меня, пока я не коснулась его выставленными руками, которые он перехватил, подтягивая к обезображенному лицу. — Не осталось силёнок, чтобы исцелить короля, пострадавшего в битве с драколом, пытаясь спасти родной город?.. А ведь ты причастна к нападению океана. Нутром чую, в этом есть твоя вина. Как и в гибели сотни горожан. Но ты никому не можешь помочь. Ни мне, ни им. Ты пуста, дорогая Селеста, — говорил он и каждое слово вонзалось в меня как острый кинжал, опустошая до предела.