Арахнид присел передо мной на лапах и подставил свой паучий зад, предлагая взобраться и сесть на него. Если я удивилась, то виду не подала. Сделала, как он просил.

Стоило мне устроиться, как воин выпрямился и быстро побежал вперёд. Я сидела позади человеческой части мужчины, придерживаясь за ремешки на его торсе. Мои ноги, широко разведённые, свешивались с двух сторон. Паучье тело подо мной мягко амортизировало, отчего ехать на нём было комфортно. Такой способ передвижения сэкономил час времени.

Арахнид завёз меня в саму пещеру. Я с любопытством осматривалась по сторонам. Здесь было тепло, сумрачно и влажновато. Свет давали светящиеся насекомые. Они сбивались в кучи, переползали из одного места в другое, отчего складывалось ощущение, что свод пещеры плывёт.

Узкий ход вывел меня в обширную пещеру, в которой копошилось несколько нагих тел вокруг самки.

Ашшера, завидя меня, приподняла своё человеческое тело с налитыми грудями, ничем не прикрытыми. Тонкие ремешки кожи охватывали ребра, скрепляясь между собой редким плетением и сверху крепились к ошейнику. Её рука соскользнула с крупного члена ближайшего самца. Мужчине не хватило совсем немного, чтобы излиться. Он тяжело посвистывал, стараясь потереться органом о жёсткие ворсинки на паучьем теле самки.

—   Я не вовремя?

В воздухе тягуче пахло возбуждением и желанием. Таким осязаемым, что ноздри мои затрепетали, впитывая давно забытый запах. Как давно я не занималась любовью с Валардом!  Внизу живота к не месту налилось тяжестью от воспоминаний о горячем крепком члене моего дар-дракона, и тут же я представила, как в меня напористо входит член Рана. От собственных мыслей я покраснела и тяжело сглотнула, ощущая, как между стало ног горячо и влажно.

Ашшера улыбнулась так, словно знала, о чём я думаю.

— У тебя давно не было самца, мать Гнезда. Ты зачем-то мучаешь себя. Наказываешь.

— Не всё так просто.

— Драконы славятся своим темпераментом. Неужели твой дракон оставил тебя?

— С чего ты решила, что это дракон?

— Ты всегда пахла драконом при наших встречах. И сейчас рядом с тобой возбуждённый неудовлетворённый самец. Если ты его не освободишь, то он может наделать глупостей. Они всегда так делают, если я не помогаю им. То лапы теряют, то головы.

Арахнида вдруг стремительно обхватила член самца и резкими размашистыми движениями довела его до разрядки. Перламутровая струя выстрелила ей на грудь, и самец рухнул на все свои шесть лап, мелко подрагивая. Остальные участники подхватили его тушку и оттащили в сторону. Женщина растёрла семя по груди и невозмутимо продолжила: