Он так важничал, словно ему предстояло раскрыть загадку века. Скажем, вернуть похищенные у леди Пирсон знаменитые черные бриллианты. Хотя не будем о бриллиантах.

– Инспектору лучше знать, – осадила я, не горя желанием разглашать кое-какие семейные тайны.

Люди в деревне суеверны и к потомкам фэйри относятся с превеликим недоверием. Зачем усложнять себе жизнь?

Констебль побагровел и поправил шлем.

– Ну, знаете ли, мисс! Если окажется, что вы небылиц насочиняли…

– Не окажется. Если не секрет, констебль, что вы об этом думаете?

Констебль приосанился.

– Похоже, и впрямь феи, мисс! – сказал он важно.

Волшебный народец, конечно, еще кое-где встречается, хотя без фэйри источники природной магии почти иссякли. Только слабо верится, что феи не нашли себе более увлекательного занятия, чем хулиганить в частных владениях.

– Что делать феям в саду Хьюзов?

Констебль почесал в затылке.

– Может, их приманили? С целью… э-э-э… устранения конкурентов.

И вздернул нос, довольный столь гениальной мыслью.

Садовник судорожно вздохнул, и я осторожно тронула его за рукав.

– Что тут произошло, мистер Гроувер?

– Это были феи. – Он поднял на меня мутный взгляд и сгорбился. – Феи, понимаете?

– Вы уверены? – переспросила я скептически.

– Феи! – повторил мистер Гроувер угрюмо. – Я сторожил, как и положено, но где уж мне… Да вы только гляньте!

И он устремил полные слез глаза на поруганный душистый горошек, плоды своего многодневного труда.

Увы и ах, мое чутье твердило, что никаким волшебством тут и не пахло. Вопрос лишь: заблуждался садовник или лгал?