Однако когда я уже мысленно прокрутила в голове все, что выскажу Джерхану за его любовь к побегам и исчезновениям, коридор дворца в очередной раз повернул и я увидела нечто ужасное.

Джерхан в ипостаси Великого Айша стоял посреди зала, полного военачальников, министров и каких-то явно высокопоставленных шаррвальцев. По крайней мере, об их непростом статусе говорила богатая одежда, часто расшитая драгоценностями, золотом и паутинными нитями.

Длинные паучьи ноги Джера блестели, как полированный обсидиан, а медно-изумрудные наплечники сверкали в свете масляных лампад…

На короткое мгновение я даже залюбовалась им. Снова захотелось дотронуться до хитина, напоминающего каменно-металлический доспех, до колец-украшений, нанизанных на иглы ног…

И все бы ничего, вот только как раз в тот миг, когда мне не повезло заглянуть в проход, вся эта толпа замерла, напряженно затихнув. А Великий Айш как раз поднял над головой какого-то трепыхающегося мужчину.

Секунда – и шея неизвестного бедолаги глухо треснула, и он перестал шевелиться. Джерхан бросил его тело на землю, словно это был мешок с мусором, а затем, не глядя на ошеломленную толпу шаррвальцев, просто вышел прочь.

Я едва успела спрятаться за поворотом коридора, тяжело дыша и не зная, что думать. Перед глазами вспыхнула алая пелена.

А еще стало ясно, что Джерхан опять ничего не вспомнит. Он так и не соединил оба своих сознания! А значит, в тело человека он может не вернуться уже никогда.

Мне стало так страшно, как никогда прежде.

Несколько мгновений я не могла прийти в себя, в ушах шумело, хотелось куда-то поскорее присесть.

Но, как ни странно, я совершенно не думала о том, что вообще-то Джер опять убил человека ни за что ни про что. Я просто в это не верила! Осознание такого простого факта слегка шокировало, но это была абсолютная правда: меня гораздо больше пугала ситуация с его неконтролируемым перевоплощением, со свадьбой и беременностью, чем только что убитый человек!

Я безоговорочно верила Джерхану, даже когда он был в мрачной ипостаси Великого Айша. Не убивал же он людей направо и налево! А значит, во всем этом был какой-то смысл, который, впрочем, понять было невозможно, пока оба сознания виновника всех этих событий не сольются воедино.

Но что теперь делать? Это я верила в честность и правильность действий Джерхана. А остальные?

Именно в этот момент из зала, где люди потихоньку начали переговариваться, шуметь и даже иногда кричать, я услышала голос какого-то мужчины:

– И сколько терпеть мы будем подобное поведение? – звучал его громогласный рокот.