– Да просто захотелось вас ущипнуть, – я прикрываю глаза. – Удивительно, как вы поднимаете температуру своего тела.

– Иначе вампирам было бы трудно заводить отношения с людьми.

Я фыркаю и не успеваю ничего сказать: подлетает белый самолётик. Санаду ловко сминает его и, сунув его в карман, приглаживает мои волосы.

– Ложись обратно.

Вновь устроившись на его груди, расслабленно вздыхаю. Но настроиться на прежний размышлятельный лад не получается. Да и в принципе не люблю я предаваться страданиям и печальным воспоминаниям. Удивительно, что я так долго продержалась в этом режиме.

Зато вспоминаю о просьбе девчонок разузнать о гибели студента-менталиста Нэла. Вряд ли это что-то даст: скорее всего, Санаду подтвердит моё предположение, что он не может повлиять на ситуацию, но для очистки совести надо спросить.

– Санаду, – снова тыкаю пальцем ему под рёбра, но уже не так рьяно. – У вас в Академии недавно убили менталиста, как продвигается расследование?

Мышцы Санаду непроизвольно напрягаются.

– Клео, – его голос строг, – почему ты этим интересуешься?

– Твои студентки обеспокоены тем, что убийцу их одногруппника не ищут.

Санаду тяжко вздыхает и качает головой, перебирает пряди моих волос.

– С этим убийством всё не так просто. Им не стоит в это лезть, иначе они могут кончить, как он.

– Звучит угрожающе.

– Клео, тебя отдельно прошу не влезать в это дело. Не хочу, чтобы ты пострадала.

– Звучит очень угрожающе, – замечаю я.

Да это как угроза звучит! Не будь Санаду таким милым, подумала бы, что он сам этого студента убил и теперь намекает (да почти открыто говорит), что не стоит выводить его на чистую воду.

Я приподнимаю голову. И опять появляется самолётик. Из-за моего шевеления Санаду не успевает среагировать, и шустрая бумажка впечатывается ему в щёку.

– Проверьте, – прошу я. – Вдруг что-то срочное.

– Вживаетесь в роль моего секретаря? – хмыкает Санаду, но в этот раз развернувшийся самолётик в карман не засовывает, а заглядывает в бумажку.

И я тоже заглядываю – вдруг от Мары?