Я смотрел на нее в момент, когда вознес свою руку. Она затаила дыхание, я слышал это, а это означало то, что она все же не была уверена в том, какой ответ я дам. Сомневалась. И каким же правым было ее сомнение.

Когда моя рука сжалась в кулак, всем нутром ощутил, что в этот момент так же сжалось ее нежное сердце.

Не приди она на заседание, голосов «за виновность» было бы доминирующее большинство. Мой голос благополучно затерялся бы среди десятков других, не имея какого либо особого значения. Но она смогла переубедить большинство, склонить на свою сторону, добиться, может не перевеса, но равенства в голосах. Именно того равенства, которое поставило меня в это ужасающее положение.

И ведь это была ее победа, которая, наконец, подарила бы девочке, прожившей все двадцать лет в золотой клетке – крылья.

Крылья, которые я в ту же секунду обломал, не дав даже ощутить вкус победы.

Я не успел договорить слово «виновен», как она выбежала из Залы Джудов. А мне оставалось лишь смотреть в ее удаляющуюся спину.

Не все бывает в этой жизни так, как хочешь, милая. И справедливость не всегда торжествует. Пора уже усвоить этот урок.

Зал стремительно начал пустеть. Я встал со своего кресла, намереваясь последовать примеру большинства, как почувствовал руку на своем плече. Обернулся.

Пара уставших глаз смотрели на меня. Уставших не от возраста, а от гнета непомерной, бесконечной ноши в виде ответственности, за всех и вся.

Отец крепко сжал руку.

– Ты поступил правильно, сын.

Знал, что Патрик прекрасно понимает, какие я сейчас испытываю чувства. Уверен, он хотел поговорить о том, что у нас с Мел будет ребенок, и о нашей «женитьбе», но осознавал, что я не в том настроении. Я лишь коротко кивнул ему, и направился к выходу. Стоило переступить порог Залы джудов, как меня кто-то окликнул.

– Генерал, генерал Клауд Дюбон, сер!

Я пробежался взглядом по толпе, выделив среди нее взъерошенного молодого солдата, который протискивался через тесные группы людей. Парнишка двигался в моем направлении. Видел я его впервые, но по погонам и знакам принадлежности понял, что он из бункера Елена. Увидев, что я заметил рукой, он интенсивно замахал рукой, дабы привлечь еще большее внимание.

– Слушаю, – громко произнес я, пытаясь пересилить гул голосов и топот ног.

Что-то случилось, нутром чувствовал я.

– Свершилось, мой генерал!

«Свершилось», а не «случилось», и это уже хорошо.

– Говори, рядовой.

– Я Мелман Лерой, из шестого отряда, из…