Может надо было всё же промолчать? Но если у него не будет больше шанса поговорить? Тогда он будет всю оставшуюся жизнь думать о том, что не признался.

— Нет, не надо, — он кажется вслух размышлял, а поняв, что она слышала, даже выругался мысленно, — хорошо, что сказали.

— Ты больше не станешь говорить с ним?

— Не знаю, посмотрим.

— А со мной…

— Говорю же.

— А потом, когда нам уже не нужно будет ночевать вместе? — Почему она так спокойно отреагировала на новость про дракона? Почему не кричит на него, не обвиняет, не злится?

Но девушка вдруг поднялась.

— Знаете, у меня на рассвете куча дел. Пожалуй, пора начинать готовиться к новому дню. Пару часов до первых лучей, думаю, продержитесь без меня. Или нет?

— Да… Мне уйти сейчас?

— Если Вас не затруднит.

Она отводила глаза, не смотрела на него больше, а он поднимался и шел к двери так медленно, как мог, оттягивая момент, когда покинет её покои, чтобы больше никогда не войти сюда, чтобы никогда больше не поговорить с ней вот так...

Но она издала такой странный звук, будто хотела позвать, но не знала, как, и он резко обернулся.

— …После того, как завершатся все наши утренние советы и всякие формальности, я бы хотела поговорить с Вами про Амана и дальнейшую судьбу трона. Если, конечно, Вы не слишком заняты.

— Я? — Он смотрел на неё огромными глазами и не мог поверить своему счастью. Ещё один разговор! И обряд отречения, который так и не проведен… Значит, у них ещё будет повод общаться! — О, разумеется, совершенно свободен! В любое время! Только скажи…

— Я пришлю за Вами Эльму.

— Я буду ждать.

Почему он подумал, что она прогонит его? Что больше не станет говорить с ним никогда? У них ведь есть сын! И Азар может говорить с ней по поводу Амана! И хоть иногда он ещё будет слышать её голос, видеть её, может случайно прикасаться к ней.

Страх безысходности отступал. Потому что внутри у Азара рос маленький росток надежды на то, что он не потеряет её до конца. Пусть хотя бы так, но сможет быть с ней рядом.

И он будет.