Хотя сын не давал ему чувствовать себя чужаком в их дружной компании. Даже человеческая служанка наконец иногда несмело улыбалась ему, когда он пробегал мимо, догоняя Амана. Тот задорно хохотал, когда Азар настигал его и поднимал на руки. Так доверительно и тепло обнимал его за шею своими маленькими ручками, как за всю жизнь обнимала только Эмми. И Азар снова был счастлив. И благодарил Великого за то, что имеет сейчас, даже не загадывая о том, что может быть в будущем.

Он изо всех сил хотел тоже научиться радоваться простым вещам, показывать свои чувства, не боясь, что их не поймут или осудят. Арсель несколько раз в процессе их игр и шутливых сражений признавался Аману в каких-то вещах, о которых его старший брат стыдился сказать даже самому себе.

Но если чтобы понравиться Эмми, ему нужно стать другим, то он станет… Он всё сделает. Ведь как бы он ни любил сына (а это чувство прорастало в нём тугими корнями, пронизывая его всего насквозь, каждый его орган, каждую клеточку и каждую мысль, даже каждый его вздох), но Эмми он любил ещё больше…

Если любовь к сыну виделась ему исцелением, то чувства к ней стали почти одержимостью, болезнью, лечением от которой была лишь она сама.

Пусть это и звучит чудовищно. Нельзя сравнивать. Нельзя даже мысленно произносить такое. Но теперь Азар был честен хотя бы перед собой. И втайне мечтал, что когда-то станет таким, которого она снова сможет полюбить. Хотя даже не рассчитывал на это.

И поэтому когда заметил её, наблюдающую за ними совсем близко, то почти смутился. Будто она могла прочитать его мысли. Эмми кивнула ему и он замер, не веря, что так могла позвать его к себе.

— Подойдите, пожалуйста, — негромко озвучила она свой жест. И Азар, конечно, подошёл. Хотя хотел подбежать.

— Я освободилась раньше запланированного и хотела бы поговорить.

— Я готов, — сглотнул он, не сводя с неё взгляда.

— Вы говорили с Аманом по поводу того, что он боится обращаться?

— Он упомянул лишь вскользь, но не стал объяснять, а я не решился расспрашивать.

— И правильно. Не стоило. Но разве Вы сами не видите в нём ничего необычного?

— О, Эмми, он сам по себе что-то невероятное! — Азар оглянулся на ребенка, и когда хотел вернуть взгляд на неё, вдруг понял, о чём шла речь.

От сына буквально фонило силой. Будучи занятым в своих мыслях, даже находясь с ним так близко, он не замечал очевидных вещей. Обряд не только дал их ребенку защиту, сняв непонятную болезнь, но и увеличил в несколько раз его резервы. И хотя внешне он выглядел здоровым и вполне себе нормальным, то как это возможно, учитывая тот факт, что вынужден постоянно контролировать бурю внутри себя, непонятно.