И не выжили бы.

Если бы в самый последний момент все осклоки, каждый из них абсолютного всех размеров, не подёрнулись ярким алым свечением и не замерли прямо в воздухе.

Шок! У всех и каждого! А лично у меня переставшее биться сердце и сбившееся дыхание…

Грозно спустившийся с небес огромный чёрный дракон, что спрыгнул на землю величественным и суровым лордом Арганаром, на фоне замерших в воздухе осклоков и клубов пыли разрушенного храма и находящихся в состоянии паники горожан выглядел крайне впечатляюще. А ещё жутко и пугающе, и так, что начинало дрожать что-то внутри от его ледяного взгляда.

Я от души порадовалась, что в тот момент меня не было там. Особенно если помнить, что это вроде как я стала причиной разрушения храма… хотя вот странно! Я ещё не поняла, что конкретно меня так насторожило, но что-то здесь явно было не так. Почему-то я не думала об этом раньше, задумалась только сейчас, когда раз десять, а то и больше, просмотрела это разрушение и схождение Садхора.

Но настораживал меня не он, вовсе нет. Доверия не вызывал храм – его разрушение, если быть более точной.

Именно так меня и нашло ответное послание Садхора – нервно кусающей губы и раз за разом просматривающей газету.

Вновь затрещал заискрившийся воздух, заставив Ирву испуганно вздрогнуть, и прямо мне на руки опустился лист бумаги.

Взяла, развернула и слегка заторможено прочла:

«Не менее уважаемая Екатерина…»

Понятно, не одна я умею вредничать.

«К моей безграничной радости, у вас нет никакой возможности отказаться от нашего бракосочетания. Нотариус с нетерпением ожидает вашего возвращения».

Подпись: «Целую, Л.»

Это «Л» слегка озадачило, поэтому первым, что я написала на новом листке, было:

«Что ещё за Л? И почему у меня нет возможности отказаться от нашего бракосочетания? Насколько я осведомлена, в своде законов Даркхайма, как и всех других государств, чётко прописано, что брак – дело добровольное, соответственно, не может быть заключено без согласия обеих сторон.

Удачи в поисках сговорчивой жены.»

И мстительная подпись: «Не целую и даже не обнимаю, Екатерина».

Сложила письмо, подожгла и назвала имя получателя:

– Садхор Арганар.

Послание вспыхнуло и пропало, не оставив после себя ни пепла, ни даже дыма.