— Еще какую! Даже я не стал бы вступать с ней в противоборство. Почему? Потому, что сказать точно, кто из нас победит, я не могу, — нахмурился дракон.

— Ну раз так, пойду наводить ужас среди стражников и любителей заглядывать в покои принца, — проговорил с трудом приходящий в себя граф, и, уже дойдя до двери, он внезапно остановился и, оглянувшись, спросил: — А как наш «изумительный» собеседник оказался в комнате? Да, и как долго он нас слушал?

Посмотрев на то, как Король и дракон пожимают плечами, он сделал вывод:

— Ну значит я тут не один такой, слепой и глухой, что безумно радует.

Еще через несколько минут кабинет опустел. Все разошлись по покоям. Я тоже. Почему «я то же»? А потому, что уйдя через обычную дверь, вернулась в потайной ход и дослушала интересующий меня разговор до конца.

Завтра новый день, и каким он будет не дано предсказать никому.

***

С утра во дворце был новый переполох, граф Черниктов наводил во дворце порядок. Полностью сменилась стража охраняющая покои наследника. Исчезли из дворца праздно шатающиеся вельможи. Стражники без доклада, в комнату принца, не впускали даже его воспитателя. А в самих покоях стояла оглушающая тишина.

Проснувшись, Эрик отказался вставать и повелел без вызова в комнату к нему не входить. День прошел в покое и неге. Приглашенный, всего два раза за весь день, воспитатель помог наследнику сходить в туалет и попить — это все. К концу дня это обсуждали все, кто только мог, но, подчиняясь желанию принца, никто из служащих не посмел его тревожить.

Королеву к сыну не пустил король. Он выдержал ее слезы и упреки, успокоил и попросил набраться терпения. Слуги разделились на две группы, одна из них жалела парнишку, другая — радовалась передышке и откровенно злорадствовала. А мы? Мы охраняли, слушали, наблюдали и делали выводы. Как оказалось, слушать и делать выводы умеем не только мы. Выяснилось это уже следующей ночью. Два дня настоящей голодовки Эрик выдержал, но вот напоить его в эти дни вечером сонными каплями мы не позволили и потому на второй день ему не спалось.

Несколько часов крепкого сна днем и сосущий голод ночному сну не способствуют. Парень вертелся на кровати, никак не находя удобного положения. Наконец после полуночи он затих, но его дыхание и сердцебиение говорило нам, что он не только не спит, но и находится в очень тревожном состоянии. Затишье длилось совсем недолго. В тишине огромной комнаты послышались отчаянно сдерживаемые всхлипывания. Услышав это, Дан настороженно замер явно растерявшись, справляться с истериками подростков нас не учили, а кашна, подобрав под себя лапы, села напряженно вглядываясь в темноту и только меня, наверное, порадовали эти слезы. Они означали, что теперь с наследником можно поговорить. Шагнув к роскошному ложу, на которое можно было бы уложить спать человек десять, я присела на край кровати. Эрик никогда не спал посередине этого «монстра», всегда ложился на самом краю. Именно поэтому мне не пришлось напрягаться, чтобы оказаться с ним рядом.