Но он так и не вернулся ни в тот день, ни в следующие два. Я хотела сама поехать на ферму, чтобы обо всем разузнать, но отец не позволил. После того как я рассказала о том, что у меня появилась новая подруга, которая дружит с Дио, папа выглядел темнее грозового неба. Я понимала, что не стоило упоминать брата в очередной раз, но от общения со Светой меня буквально распирало от всех эмоций. Вот я и не сдержалась.

— Папа, ну пожалуйста, — я схватила его за руку, не позволяя уйти. — Дио нет уже второй день. А вдруг с ним что-то случилось? — слезы начали собираться в моих глазах. — Вдруг там случился второй пожар, и брат пострадал?

— Не говори глупостей, — бросил отец раздраженно, хотя я успела заметить мелькнувшую тень беспокойства в его глазах. — Все с ним в порядке. Просто снова решил откосить от работы. Заказов, видите ли, он больше не берет. А то, что очередь у нас стоит, это его не волнует.

— Ты мог бы и сам ими заняться, отец, — заметила Мэл флегматично. — Вроде еще не старый, молоток и щипцы держать в состоянии.

Я укоризненно посмотрела на старшую сестру, которая прекрасно понимала, что делает, и специально раззадоривала отца. Никакой от нее помощи, а ведь вчера весь вечер сама ходила и ныла, куда запропастился Дио.

— Поговори мне еще, — ощетинился папа. — А ты, — посмотрел он вновь на меня, — ступай и помоги матери. Нечего прохлаждаться. Ярмарка еще не закончилась.

Градус напряжения в доме продолжал расти. Мы больше не поднимали тему ухода Дио и пожара на ферме, хотя слухи продолжали циркулировать. Кто-то поговаривал о вмешательстве королевских господ, которые появились на ярмарке в первый день. Кто-то грешил на приезжих торговцев и в частности на одного черноглазого фарийца. Но больше всего, конечно же, подозревали господина Терама, который наводил напраслину на Свету и ее товар. Я тоже думала, что без него не обошлось.

Этой ночью я не могла уснуть. Выбрались из постели и, взглянув на кровать Ионы, поспешила выскочить из комнаты, не беспокоя сестру. Она, конечно, в отличие от Мэл, не станет поднимать шум, но после такого пробуждения уже не сможет заснуть, и завтра будет ходить целый день как вареная.

В доме стояла гнетущая тишина. Словно воздух пропитался отчаянием и ожиданием чего-то неминуемо-ужасного. Я никогда не верила в предзнаменования и внутреннее чутье, но сейчас нечто сдавливало мое сердце как кузнечными тисками. Дышать становилось тяжело.

Сунув ноги в уличные тапочки, я словно вырвалась из плена дома и оказалась на крыльце. Меня несло вперед по двору, освещенному лунным светом. Холодный воздух наполнял легкие. Тело само согнулось пополам, и я уперлась ладонями в колени, стараясь прийти в себя. Почему мне так страшно? Откуда этот ужас?