Я не позволила тишине разлиться по комнате. Выпрямив спину, я положила руку на плечо Лидсу и, чуть поерзав на неудобном подлокотнике, прямо спросила:

– Значит, Первый Церпен был принесен в жертву? Он был золотым, значит, где-то есть свиток, к которому привязана его душа?

– У Золотых не было свитка, – Лидс опередил Серебряного. – Это я знаю точно. Они передавали знания от Церпена к Церпену и рьяно следили за тем, чтобы эта цепочка не прервалась. Доходило до того, что Церпена и его Квинлиг закрывали в живописнейшей части гор. У них было все, кроме свободы. Это происходило в преддверии рождения нового Церпена и вплоть до его тридцати-сорока лет.

– И тебе это никогда не казалось странным? – спросила леди Маркаду.

– Ни в коем случае, – криво улыбнулся Лидсмад. – С чего? Если я чем-то интересовался, то не стеснялся спрашивать. И на этот вопрос получил прямой ответ: у всех высших драконьих родов есть свитки только благодаря жертве Золотого рода. Именно поэтому властвуют они, а не кто-то иной.

– Значит, на Первом Церпене отработали ритуал? – предположила я. – Что-то пошло не так, и мы получили то, что я видела в Старом Зале. Я предлагаю не мешкая отправиться в Святые Пещеры.

– Присягни мне, – глухо произнес Император.

– Нет. Еще жива та драконица, в которой течет кровь тех, кому я присягал.

– Они были преступниками, из-за них может погибнуть твоя Квинлиг, – зло произнес Серебряный дракон.

– Моя Квинлиг будет жить счастливой, полной жизнью. Она не умрет ни от каких причин, кроме естественных, – жестко произнес милорд Гаро. – Я присягал Золотому роду. И на встречу с его последней кровью я приду верным ей слугой. Только так и никак иначе.

– Я могу выставить кордон перед Святыми Пещерами, и ты туда не пройдешь. Позволишь Аркадии умереть из-за ненужной щепетильности?

– Кому-то ненужная щепетильность, а кому-то честь и гордость, – усмехнулся дракон. – Когда все закончится, я вызову тебя на поединок: ты не получил разрешения обращаться к моей Квинлиг по имени.

– И все же, если мы все не разгадаем эту древнюю тайну, твоя Квинлиг умрет. Если ты не присягнешь мне, я не пропущу тебя в Святые Пещеры – твоя Квинлиг умрет. Как видишь, иногда честь и гордость становятся помехой.

– Если ты не пропустишь нас к Святым Пещерам – мы уйдем. Мы облетим горы и выйдем к степнякам. Мы поселимся среди них и будем спокойно жить. Сейчас я точно уверен в том, что, пока у нас с Аркадией нет детей, ей ничего не угрожает. Именно ты дал мне эту уверенность. А потому остановись и подумай: ты точно хочешь пойти на обострение конфликта?