Спокойно, вдумчиво, без лишней суеты…
Когда спустя полтора часа отряд наемников Робера решил полюбопытствовать, что там интересного, в ативернском-то посольстве, людей там уже не осталось.
Ценностей…
Хозяйственный Томас выгреб что смог.
Ну, не ковры, понятно, и не одежду, но переписку, посуду, личные вещи… оставлять, что ли? Да не дождетесь! Коней – и тех умудрился увести, не оставлять же всякому отребью – аварца! Это уж вовсе уму непостижимо!
Так что и поживиться наемникам было нечем, и расспросить некого… а герцог плевался ядом, что тот дракон. Э-эх…
***
Четыре телеги медленно ехали вдоль мусорного оврага.
Гэл решил, что самый их путь – по проселочным дорогам, потише, поспокойнее… маскировку никто не снимал. Везут мужики телеги с мусором, и пусть везут. Тут добром не разживешься.
А вот если у них в телегах малым не двадцать человек, да эввиры, да с имуществом… ох, не избежать тут неприятных вопросов. И не отбиться даже.
Младенец вел себя, как чудо-ребенок. Просыпался, кряхтел, ему на ощупь меняли куски одеяла, все равно его отходы ничего к окружающей вони не добавляли, Милия кормила его, и он опять засыпал.
Берта умудрилась убаюкать мелких, да они и сами за эту ночь умаялись, и поспали мало. Не то, что в телеге, на гвоздях уснули бы.
Мастер Сальси решил отправляться пока к Летнему Дворцу.
Понятно же, там и отмыться дадут, и как-то организоваться можно будет… нет, вирмане в любой момент готовы были отдать им три телеги из четырех и попрощаться, но как-то спокойнее с ними было. Уютнее.
Да и графиня распорядилась вполне уверено. А учитывая, что начнется в городе…
Да мастер Сальси готов был сто раз вознести богу хвалу за ту минуту, когда Он свел на узкой дорожке Лилиан Иртон и его родственника. Вот не надо мне говорить за перевороты во имя благородных целей!
Эввиры умные, эввиры знают!
Все перевороты делаются во имя золота, золота, еще раз золота и снова золота. И власти.
Но властью не заплатишь, не накормишь, и вообще, не бывает власти, не подкрепленной золотом, так-то. А значит ее смена – это расходы.