Я погладила его растрепавшиеся по затылку и по длинной тонкой шее волосы. Обязательно надо заставить отрастить хотя бы до плеч, а то… Задумчиво запустила в светло-русую густоту всю пятерню, сжала, поперебирала пальцами… Или пусть ходит со стрижкой? Ему идет. Локоны ему тоже пойдут, но с ними он будет выглядеть мягче, нежнее, ранимее. И я буду забывать, что под этой оболочкой венговского мальчика прячется инопланетный разум. А это опасно.

После его разговора с тетушкой, выкрутасов с гражданством и, главное, после того, как он, совершенно не напрягаясь, соблазнил меня попробовать извращенную позу снизу… Нет, этот мальчишка далеко не так прост.

Я вспомнила парочку осведомителей, женщину с косой и ее наглого мужа. Хмыкнула и задумалась. Мое более-менее удовлетворенное тело не отвлекало разум. А лежащее под рукой чужое — намекало, что уже можно немного расслабиться. Приручение идет полным ходом. Мальчишка уже ест с рук, добровольно отдается и даже иногда шутит. Теперь самое время подумать о том, что входило в бонус-пакет. О плантации. И осознать логичный факт — управлять ею, постоянно находясь на Венге, не получится. Вот хоть рычи, хоть одеяло кусай, хоть плечо мужа. А нельзя управлять поместьем, не посещая его хотя бы раз в месяц, причем внезапно. И?

Раз в месяц летать на этот их… Мерах? А если что-то экстренное? А если надо быстро?

Не оставлять же здесь мужа в гордом одиночестве? Моя плантация, мой муж… А на Венге у меня пока только комната в тетушкином доме.

Но настроение все равно испортилось.

Пока я принимала душ, проснулся Сайян, но из-под одеяла вылезать не стал. Хотя бы не как полено в мешке лежал, и то хорошо. Даже доброго утра мне пожелал.

— Тайшу с конфетами? — поинтересовалась я с ехидством.

Муж заметно вздрогнул, явно демонстративно. Потом отрицательно покрутил головой:

— Никаких конфет до завтрашнего ужина, пожалуйста. Я на диете!

И улыбнулся, сглаживая откровенный намек на то, что сегодня ночью мне добровольно ничего не обломится. Сделаем скидку на явную неподготовленность к нескольким заходам подряд. Дома это все бы решилось в один миг. Небольшой гарем, и все довольны. А тут… Или насиловать, или прислушиваться к намекам.

— Бутерброд с сыром? Колбасой? Бужениной? Ветчиной из кенгуру? Фрукты?

— Спасибо. Вы меня так балуете, госпожа Талитилана…

И даже взгляд умудрился смущенный состроить! Но за сутки я уже наловчилась играть в камень, дерево, бумага. Сейчас у него все тело было каменное, напряженное. Даже с виду.

— У нас принято, что завтрак женам в постель подают мужья, — уточнила я, чтобы не зазнавался. — Но сейчас у меня хорошее настроение, и я встала первой. Так что мне не трудно самой сходить до камбуза.