— Останешься здесь, — мне в лицо полетели какие-то тряпки, потом на стол шмякнулась пластиковая тарелка, ложка и стакан. Бутылка воды, галеты в вакуумной упаковке. — Будешь хорошей, умной девочкой, останешься жива. Нормального лаборанта сейчас днем с огнем не найдешь, одни придурки. Поняла? Прекращай реветь, приведи себя в порядок, можешь даже пару часов отдохнуть. А потом — за работу. Пошагово покажешь мне все, что делала с кристаллом. И не вздумай дурить! Здесь тебя никто не найдет, тем более твой недалекий плейбой-муженек.

И он ушел, закрыв дверь на замок. Правда, здесь явно не настоящая тюрьма и не зиндан, дверь обычная, пластиковая и довольно хлипкая. Но все равно не по моим силам. Зато слышно почти все, что происходит в лаборатории.

Я устало опустилась на узкий жесткий топчан и только теперь разглядела, что швыряли в меня постельным бельем, а также лабораторным халатом. Вот так… Никогда не думала, что придется совмещать две эти профессии — лаборантки и подопытной в одном флаконе.

Я лихорадочно соображала. Пока он ушел, дал мне время на раздумье. Но скоро вернётся, и…

Рассказывать ничего нельзя. Ни в коем случае. Потому что сказки для наивных девочек я перестала читать еще в детстве, прекрасно понимаю, что меня убьют в ту же минуту, как разберутся в технологии появления суперэльвернитов. Ну, не в ту же, на полчаса позже — разница несущественная.

В том, что спрашивают поначалу по-хорошему, тоже нет ничего обнадеживающего. Это сначала, а потом и по-плохому не постесняются выспросить. А я реалистка, а не героиня, и прекрасно понимаю, что долго не продержусь. Ой, Аллах, во что же мы вляпались?

Одно хорошо. Старый гуль сказал, что мой "муженек" меня не найдет. Значит, Шадида они не тронули, и ни в чем особо не подозревают. Это я засветилась с кристаллами, а он в это время был в плену. Ну, я надеюсь, что они так рассуждают. Еще не хватало в соседней камере обнаружить моего… Нет, не моего. Я уже один раз придумала себе "любовь", которую, как оказалось, вовсе не надо было спасать. Больше не хочу. Или все же? Нет, нельзя, нельзя думать об этом сейчас, иначе я расклеюсь и не смогу выжить. Подумаю об этом позже.

Я заставила себя встать и обследовать свою тюрьму. Ничего обнадеживающего. А вот за дверью кто-то почти без перерыва бубнил.

— Шелудивый козел, чтоб тебе пусто было! — бормотание сопровождалось шорохами, шарканьем и позвякиванием. — Вымыл же, чисто все, что тебе еще надо?! До старости будешь мне ту злосчастную банку колы вспоминать, урод очкастый. Ничего с твоими кристаллами не случилось, как облил, так и вытер, пошли в вакуумную камеру, как миленькие, нет, сволочь, до сих пор по три раза свои вшивые пробирки заставляет перемывать. А еще все полы, столы и стены, — на последней фразе голос изменился, явно и похоже пародируя профессора. — Говнюк злопамятный, бабки мои он считает! И так платит копейки, так еще и штраф. Чтоб ты им подавился, змей в бороде!