— Эй, старик! — Вместо площади, Диего привел Лину к домику на окраине соседней улицы. И, судя по баночкам с ягодами и разного цвета жидкостями, это был дом художника. Видимо, у Диего был свой собственный…

И верно.

— Не-не-не, проваливай! — послышался ворчливый голос из дома. — Я тебе сколько раз говорил, что об этом предупреждать надо! А лучше записываться на прием!

— Ну, дело не терпит, старик! — фыркнул Диего. — Давай вылезай из своего погреба!

— У меня много дел, между прочим!

— А я что, по-твоему, гуляю постоянно?

— Ищи другого мастера, который будет, как ты там говоришь? Вилять хвостом при первом твоем появлении!

— Не могу, ты лучший.

Наконец-то, эта перепалка была завершена. Некий «Старик» так ничего и не ответил, но все же показал свое лицо из окна.

Это был явно заморский человек. Из очень далёких стран и один на всю Серию. У него были черные жидкие волосы, а на макушке лысина, но кожа была так отполирована, что солнце даже зайчики пускало, отражаясь от неё. Глаза такие узкие, что издалека было ощущение, что он слеп, но если приглядеться, между веками столь маленькое расстояние, что черных крохотных глаз было практически не видно. А под левым еще и здоровая родинка.

Но, кстати, стоило ему увидеть Лину, так глаза его на миг стали обычными, — это он их широко распахнул от удивления.

— Что, слухи правдивы? — пробубнил мужчина. — Неужели я дожил до дня, когда ты девчонку притащил писать?

— А ты только и делаешь, что слухи собираешь? — усмехнулся Диего. — Давай вылезай. В саду тебя ждем.

Диего понимал, как это со стороны выглядело, но такие уж отношения были у него с художником. Старик на нем учился писать картины, когда сам Диего был маленьким — на вид, по крайний мере. Теперь это опытный профессионал кисти, но старый, о чем говорили если не седина, то сморщенные руки и сгорбленная спина этого жилистого дядьки. А Диего оставался все таким же красивым мужчиной в самом расцвете своих сил.

Он привел Лину не совсем в сад, а в небольшой парк, где нынче было не очень много людей — все боялись, понимали нынешнюю ситуацию в городе, баррикадировали дома или что еще.

— Выбирай место, — предложил он, — и позу. А я пока обращусь, хорошо?

Она уже видела не самую романтичную часть его второй сущности — обращение, но все равно перед ней делать этого не очень хотел.

Принимая это желание Диего, Лина отвернулась и пошла по тропинке дальше. Она ещё не была в этой части города, ей было интересно обойти весь парк, чтобы выбрать наиболее подходящее место, но это могло затянуться надолго. А Диего говорил, что на создание самой картины может уйти пять часов, поэтому надо успеть до темноты.