В коридоре тоже ползла едва ли не по стеночке. Но совсем не потому, что опасалась, будто король станет за мной наблюдать. Просто меня с головой накрыла растерянность и непонимание, ощущение заброшенности и одиночества. Я просто брела, куда глаза глядят, и пыталась решить, что делать дальше. Искать Аланнадиэля или гордо задрать голову и послать всех? Гордость требовала отмщения, сердце нашептывало, что нужно смириться и принимать этот мир таким, каким он есть, если хочу стать счастливой. А разум советовал не торопиться, что все совсем не так, как кажется мне, как говорит отец Филогиана.

Как я оказалась в комнатах Аланнадиэля, сложно сказать. Опомнилась от того, что кто-то ласково гладил меня по рукам и ногам. Огляделась по сторонам и обомлела: я сидела на полу и рыдала самым натуральным образом, а меня со всех сторон окружали цветочки, обитающие у Ала. Все-таки, блондин в большей степени эльф, чем вампир. И не только цветочки. Среди ярких белых, розовых, синих, красных, оранжевых и желтых цветочных головок я углядела змеящиеся стебли лиан и икнула. Вроде бы, это система охраны комнаты или я ошибаюсь? Или меня приняли за врага?

Почти не дыша я наблюдала за неторопливо подползающими лианами, за тем, как они по-хозяйски взбирались по моим ногам вверх. Но когда одна из лиан отрастила длинный, похожий на огуречный, усик и стерла им мне слезы со щеки, как бы говоря: «Не реви, не стоит плакать», я сломалась окончательно и провалилась в пучину истерики. Выплескивала из себя все, что накопилось за время пребывания в этом проклятом замке: что пришлось бросить подругу с трудностями один на один и все нажитое, что пережила из-за выходок Филогиана, что не могла разобраться в себе и отношении Ала ко мне.

Сложно сказать, сколько я так рыдала. Чувство времени будто растворилось в пространстве. Вместе со мной. В реальность меня вернул дикий грохот.

С трудом разлепив опухшие от слез глаза и икая от пережитой истерики, я огляделась по сторонам. В комнате я находилась одна. Все так же сидела на полу, разве что цветы меня теперь окружали настолько плотно, что я почувствовала себя сидящей в торте или объемной клумбе. Даже захотелось поднять руку и проверить: а на голове цветочков случайно нет? А грохот не прекращался. И я никак не могла понять, что происходит. До тех пор, пока входная дверь не слетела с петель.

Одномоментно в воздух вдруг взвились с десяток еще минуту назад вытиравших мне слезы лиан. Одна резким движением, обхватив за плечи, отбросила меня в сторону. Я неплохо приложилась плечом и бедром о пол, и чуть-чуть не раздавила телом несколько цветочков. Но едва открыла рот, чтобы возмутиться, так и застыла, позабыв, что могу говорить.