Правда, сперва два лакея внесли в гостиную огромный букет, похожий на траурный венок. За ним шагал банкир, выглядевший, как…

Словно очередной жених, но на этот раз приехавший свататься к моим шахтам.

– Даже и не вздумай, – заявила тетя с угрозой в голосе, уставившись на дядю Катберта, замершего с рюмкой в руках, – оставить нас с Агатой одних в такой момент!

Дядя вернул рюмку на поднос, проводив горестным взглядом лакея, который унес и ее, и графин с янтарной жидкостью, после чего Катберт Ратфорт потащился за нами на встречу с банкиром, которую мы решили провести в дядином рабочем кабинете.

– Я все продумала, – негромко сказала я тете по дороге, давно уже поняв, что в этом доме командует именно она. – Обещаю, что все сделаю правильно, поэтому прошу вас, доверьтесь мне! Я буду действовать исключительно в интересах семьи.

А еще в интересах себя.

Затем мы вошли в кабинет, и я все сделала правильно.

– Даже не трудитесь доставать чек, – сказала я Исайе Воллесу, который перед этим категорически отказался от предложенной дядей рюмки коньяка «для улучшения здоровья».

От тетиного кофе он тоже отказался, сославшись на запрет докторов. Зато банкир не отказался бы от моих шахт – я увидела, как белел в принесенной им стопке документов тот самый чек, на котором, думаю, Исайя Воллес мог бы поставить сумму в несколько раз большую, чем он предлагал мне вчера.

Но я не стала испытывать его терпение и пытаться нащупать границы чужой алчности.

– Деньги я не возьму, – добавила спокойно, – так что ваш чек не пригодится.

Исайя Воллес склонил голову, и его взгляд изменился. Стал резким, даже суровым – судя по всему, банкир ехал в дом Ратфортов за другим ответом, уверенный, что если я не созрею сама, то меня «додавят» родственники.

Но тетя сидела с застывшим лицом, а дядя преимущественно смотрел в сторону вожделенного графина с коньяком, который никак не давался ему в руки.

Как и лонширские шахты в руки Исайи Воллеса.

– И почему же, леди Ратфорт, вам не понадобится мой чек? Позвольте у вас полюбопытствовать!

– Потому что мне стало известно, что именно мы нашли в моих шахтах. Это крайне редкий металл под названием эллинериум, и я прекрасно знаю цену, которую за него дают.

В темных глазах банкира снова что-то промелькнуло. Пожалуй, я могла бы классифицировать это как невольное уважение, впрочем, щедро сдобренное досадой.

– Но даже если вам стало известно, что именно вы обнаружили в своих шахтах, неужели вы решили, леди Ратфорт, что справитесь со всем сами? – поинтересовался у меня Исайя Воллес. – Вы хоть представляете, что это такое – горное дело?! Разработка, добыча, охрана и реализация столь ценного металла?