Ей снова захотелось рассмеяться. Смешно на самом деле не было, но лучше было смеяться, чем скатиться в банальную истерику — нервное напряжение требовало выхода.

Гидеон прищурился, глядя на нее в упор, и отчеканил:

— Если бы я кого-то кому-то отдал, я бы не сидел сейчас здесь и не разговаривал бы с вами.

Мэл обмерла, ненавидя себя за так ярко вспыхнувшую в душе надежду.

— А теперь, — вновь заговорил Глава СБ, что-то прочтя в ее лице, — как я уже говорил, оставим лирику. Ваше личное счастье с Монтегрейном было для меня приятным полезным бонусом, не более. — Он подался вперед и облокотился на стол, умудрившись, находясь на расстоянии и сидя, нависнуть над собеседницей, давя на нее своим «вороньим» взглядом. — Поэтому сейчас я предлагаю поговорить о гораздо более важных вещах.

Глава 46

Глава 46

— Поэтому сейчас я предлагаю поговорить о гораздо более важных вещах, — зловеще произнес Гидеон и впился в нее пристальным немигающим взглядом.

Амелия лишь кивнула, вновь впившись пальцами в платье.

— Я знаю, что бастард принца Конрада вовсе не бастард. И что он никакая не девочка. — Хмыкнул, поморщился. — Умно было водить меня так долго за нос. К счастью, этот недоумок Сивер проболтался, что ему принесла на хвосте его птичка.

Настал черед Амелии хмыкать.

Она изогнула бровь.

— И вы так спокойно называете недоумком будущего короля Миреи?

Лицо главы СБ пораженно вытянулось, и он посмотрел на нее так, будто теперь и впрямь усомнился в ее умственных способностях.

— Амелия, — произнес медленно, с расстановкой, будто боялся, что, если скажет быстро, она его не поймет, — принц Сивер станет королем только через мой труп. А умирать, поверьте, я не собираюсь.

Мэл шире распахнула глаза, не веря своим ушам. А Гидеон, наконец, перестал гримасничать и смотрел на нее серьезно, как никогда.

— Вы знаете, зачем Мирея вступила в войну с Аренором? С государством, превосходящим нас по мощи втрое. Бросила вызов самому Натаниэлю, по сравнению с которым даже ваш Монтегрейн не сильнее слепого щенка. Знаете, зачем?

Не «почему», отметила Амелия, а «зачем». Качнула головой, уже прекрасно понимая, что дело вовсе не в официальной версии: оскорблении принца Конрада отказом принцессы Аренора выйти замуж за инвалида.

— Чистота крови, — ледяным, жестким голосом сообщил Гидеон.

Мэл моргнула.