Послав зов Храну и Вэрсу, направилась в замковый двор, где уже собрался мой небольшой эскорт и четыре телеги, возницами на которых сидели вовсе не местные крестьяне, а воины Ливена – ни к чему рабам знать, что их хозяйка может открывать порталы без таких излишеств, как использование магии крови. Вэрс уже держал осёдланного Буяна, солового жеребца, появившегося у меня чуть больше двух лет назад. Хороший конь, норовистый и боевой, он слушался лишь меня да дроу, ну, ещё конюхам позволял за собой ухаживать, но чуть что не так, норовил куснуть или лягнуться. Его я планировала вскоре пустить в разведение, уж больно хорошие качества должны будут унаследовать дети.

Короткий обоз вскоре вышел из ворот и направился в сторону Листевины – все в замке знали, что детей мне привезут оттуда, и встретиться мы должны будем примерно на половине пути, – но спустя три часа я свернула на малоприметную лесную дорожку, ведущую к очень уютной поляне, скрытой от посторонних любопытных глаз в глубине леса. Добравшись до места, воины расположились по краям поляны, телеги сгрудили у дороги, а я с Вэрсом и Храном шагнула порталом в подземелье своего замка, предварительно накрыв поляну защитным пологом, гасящим следы межмирового портала. Вытаскивать его из стазиса смысла не было, и всё же до меня донеслись отголоски тёплой сонной радости от кратковременной встречи. Надо будет придумать ему имя – живое ведь существо получилось.

Быстрым взглядом окинула просторное помещение, где замерли небольшими группками мальчики пяти-шести лет. Переправляя в Гавань, я оставляла детей одного мира вместе, хоть и не было такого случая, чтобы мне попадалось больше трёх детей за раз. Работу мы закончили довольно быстро: когда мальчики стояли по одному или двое, дроу и яграз легко переносили их на поляну, а уж если встречалась троица, Вэрс просто левитировал коконы, в которые я предварительно заключала всех детей, чтобы они раньше времени не вышли из стазиса, едва покинут пределы Гавани.

Я уходила последней, оставляя за спиной молчаливый спящий мир, терпеливо дожидающийся свою хозяйку. Воины на поляне во все глаза смотрели на маленькие неподвижные тела, так похожие сейчас на трупы. Вот глупцы. Движение ладонью, срывающее невидимые коконы, и над травой проносится первый за долгое время нестройный вздох приходящих в себя мальчишек. Я чувствую, как многим из них страшно, а потому решаю не откладывать первый разговор.

- Снимите с себя рубашки и садитесь на колени вокруг меня.

Дождавшись исполнения приказа, сама опустилась на землю в позу медитации и поставила вокруг нас звукозащитный купол, к тому же ещё и искажающий изображение, – ни к чему воинам знать не предназначенное для них. Рабы взрослеют рано, и с детских лиц на меня настороженно смотрели уже умудрённые жизнью глаза. Тем лучше, не придётся сюсюкаться и разжёвывать.