От вида такого Хэя — уязвимого и страдающего — у меня защемило в груди. Осознавать, что близкий — действительно близкий — тебе человек, мужчина, который сделал для этого мира и всех существ столько, сколько не у каждого хватило бы сил, страдает и винит себя так сильно...

Больно.

И вдвойне больно от того, что понимаешь — в этом действительно была его вина. Можно тысячу раз повторять, что убил не ты, что это сделал другой, а потому ты не виноват...

Но это глупости.

Ложь.

Подобные слова сделают только хуже.

Бездействие есть вина.

И все, что мы можно сделать, это принять ее. И идти вперед.

Я не знаю, сколько я простояла рядом с Хэем, безмолвно смотрящим на могилы. Я представляла, о чем он думал. Понимала, что он чувствовал. И молчала, давая время справиться с горьким прошлым.

— Ну как? Не кажусь тебе ужасным божеством? — прервал молчание Хэй.

— Я могу адресовать тот же вопрос в отношении себя. Мы оба... оказывается, умеем страшно ошибаться. Но тебе хватило лишь одной ошибки, чтобы больше её не допускать, я же... творила зло год за годом. Ладно, думаю, нам пора возвращаться в крепость.

— Постой, — попросил Хэй. — Давай лучше не в крепость, иначе, боюсь, мы своим нестабильным магическим фоном напрочь перепугаем всех обитателей. Здесь неподалеку есть маленький домик, который облюбовала одна небесная тигрица, а потому Рефорн никогда не трогал его, изменяя форму или местоположение. Давай побудем там.

— Хорошо, — согласилась я, понимая, что Хэй абсолютно прав.

Домик оказался поблизости. Небольшой, но такой уютный.

— Проходи, — Хэй распахнул дверь, пропуская меня внутрь.

Чисто и уютно. Никаких стульев, зато есть маленький камин и огромная кровать. Неужели Хэй?..

— Эту кровать обожала Сейра, — сказал Хэй, словно прочитав её мысли. — Считала, что раз она большая небесная тигрица, то спальное место должно быть соответствующим. Иногда даже меня пускала на краешек.

Я тихонько рассмеялась и мигом успокоилась. Все же не стоит надумывать лишнего. Хотя нельзя сказать, что я была так уж против этого лишнего.

Я не стала дожидаться приглашения и присела на краешек кровати, пока Хэй зажигал камин и, кто бы мог подумать — заваривал чай!

— Ты же будешь? Торговка уверяла, что этот чай может утешить, растопив своим насыщенным вкусом страдания. Хотя навряд ли он сделает это лучше человека.