- Его? – переспросил Рид-старший и, подойдя поближе к дрожавшей фигуре Хоука, поднял его голову так, чтобы все видели. – Вы разве не знаете, кто это? Нет? Вы зовете его Соулривер…

Похоже, одичалая толпа не догадывалась о том, какую игру затевал Коул. Потому что никто из них не ответил на вопрос Правителя, а когда он назвал его имя, толпа разом обескуражено охнула и начала растерянно переглядываться. Где же сам гегемон? Я в напряжении сжимала кулаки, представляя, что моя завеса – это щит из непробиваемого металла, и какие бы Харт не выкинул сюрпризы, барьер выдержит.

- Этот человек нарушил непреложные законы Смерти, виновен в гибели сотен невинных жизней и… не раз нарушил права жителей Эстера, - голос Рида приобрел стальной оттенок, не допускающий компромиссов, и, несмотря на нарастающий рокот толпы, продолжил. – Властью, данной мне городом, я приговариваю его к казни!

- Стой! – послышался многоголосый рев, а об эфирную завесу бесследно рассыпался с десяток ярких вспышек.

Кое-кто пытался ударить по барьеру кулаком, но тут же отдергивал руку. Не обращая на темных внимания, двое хранителей подошли к Хоуку и крепко зафиксировали его плечи.

Абрамс поднял светящийся клинок, и я забыла, как дышать. В это мгновение все, что невыносимой болью копилось в моей душе замерло в ожидании отмщения. Анна, Джоан, родители Клауса, Магнолия и ее дети, Элли Гловер, Китти, Кирстен, Томас… бесконечный список потерянных жизней и сломанных судеб требовали возмездия.

- И отныне так будет с каждым, - перекрикивая ораву темных, говорил Правитель. – С каждым, кто нарушит наши права!

Напряжение толпы, натянутое тонкой нитью, оборвалось так же быстро, как голова с алыми кристаллами отделилась от тела в вельветовом пиджаке.

Я ждала и одновременно боялась этого момента. Думала, что темные сорвутся с цепи, обезумеют и снесут мой барьер напрочь. Но, похоже, Энтони Рид был все-таки прав.

Адепты Тьмы понимали только язык насилия, и сейчас, когда один их лидер куда-то бесследно исчез, а голова второго катилась по дороге, оставляя за собой кровавый след, никто из них не проронил даже слова.

Зато послышались голоса где-то позади, внутри Штаба. Точнее крики.

- Клаус, нет!

- Дин, берегись!

Первый грубый голос принадлежал Милтону, а второй, испуганный за наследника, кажется будущему Советнику. И прежде, чем от страха за них сжалось мое сердце, прежде, чем я вообще успела хоть что-то понять, все содрогнулось от взрыва.

- Они внутри! - раздался чей-то далекий клич, а я не смогла удержаться на ногах.

- Леди! – тут же крепко обхватил меня Картер, когда я взвизгнула от боли.