Кто бы говорил.

Ксандр хотя бы никого не убивал. Ксандр… он друг. И да, всегда был рядом. Сколько Ричард себя помнил. Правда, выяснилось, что с памятью у него далеко не все ладно.

Пускай.

Отец не имел права.

«Теперь я могу с определенностью сказать, что душницы опасны в том числе и умением опутать разум. Я сам не понял, как в ответ принес клятву ей. Я кровью своей пообещал не причинять ей вреда. Как такое вышло?»

– Как? – вслух произнес Ричард.

– Обыкновенно, – демоница поглядела с сочувствием. – Ксандр был твоим другом. А она – стала его.

Душница?

Та, что виновата в смерти многих?

– Она ведь не выглядела чудовищем.

– И что? – Ричард испытывал огромное желание отшвырнуть книженцию, уйти и…

– Всегда проще, когда чудовище выглядит именно чудовищем. Клыки. Когти. Кровь изо рта. Тогда и уничтожить его легко. А когда оно тихая слабая женщина. Даже тень. И ты можешь понимать, что тень эта безумно опасна, но понимание – одно, а принятие – другое.

Демоны тоже опасны.

Об этом твердят все книги. А Ричард… Ричард целовался. И честно говоря, поцеловал бы вновь, но именно сейчас это неуместно. Зато сама мысль о поцелуе успокаивает.

И… тетрадь эта.

«Мне кажется, она тоже была одинока. И потому не пыталась даже вредить мне. Или я просто тешу себя надеждой? Но именно она сказала мне о болезни. И эта болезнь не имела отношения к ней. Скорее уж причиной её стал давний прорыв. И Мертвый город, возле которого он случился. Тогда мне пришлось пересечь запретную черту и встретить истинную тварь Хаоса. Я поверг её, но она меня ранила. И эта рана, затянувшаяся тогда, вдруг вновь открылась».

Какой прорыв?

Отец… и Ксандр… хотя если давно, то Ксандр мог не знать.