— Верно, — кивнул он. — Это ваши копии. Но интересно другое. Вероятность будущего, где вы с ней остаетесь вместе, начала прогрессивно расти. Я видел такие прогнозы и прежде, но тогда они мелькали крайне редко. А сейчас, — он снова взмахнул рукой, — и экраны стали «пролистываться» на огромной скорости, — прирост более шестидесяти процентов. Я не знаю, жива твоя Аудроне или нет, но ты же не успокоишься, пока это не проверишь.

Ал-Тэгу закашлялся и помахал перед лицом, разгоняя дым папироски.

— Киарану повезло, что ты настолько пытливый экспериментатор, — заметил он и переглянулся с Орландо.

Тот неодобрительно покачал головой.

— И как мне ее найти? — спросил Киаран, обращаясь к Эйзору.

— Так же, как тебя нашли мы, — он пожал плечами. — Через ментальный канал.

— Тогда я должен ее позвать, — подытожил Киаран.

— Шевелись, Киаран! — терял терпение Ал-Тэгу. — А не то я от старости умру раньше, чем ты попытаешься!

* * *

Неопределенное время. Сингулярность.

Вспышка.

Цветные блики перед глазами стали меркнуть, пока Аудроне не поняла, что попала в темноту. Ту самую, густую, вязкую, будто стелющуюся по коже и проникающую под нее. Светящееся тело постепенно наполнялось этой тьмой и медленно гасло.

Новая вспышка. Рядом с ней появилась еще одна Аудроне. На той был синий комбинезон. Выглядела она плохо из-за своей худобы. Вспышка. Еще одна Аудроне в комбинезоне. Вспышка. Третья копия в таком же наряде.

— Ох, дорогая, — одна из копий присела рядом с Аудроне номер шестнадцать и прижала ладонь к ране на ее животе.

— Ты меня видишь? — заглянула в лицо другая.

— Да, — оторопело отозвалась Аудроне.

— Ее рана затягивается, — первая убрала ладонь, через которую в живот Аудроне проникала тьма. — Это какое-то «вещество», — она попыталась разогнать небольшую воронку из темной субстанции, но у нее ничего не вышло, — и оно, похоже, достраивает твое поврежденное тело. Невообразимо! — хмыкнула копия и встала.

Аудроне приподняла голову и уставилась на свой живот. Действительно, ее рана затягивалась на глазах, в то время, как воронка из «вещества» становилась все тоньше и тоньше, пока и вовсе не исчезла.

— И почему я жива? — спросила саму себя Аудроне.