— Она изменила вам с другой женщиной? — брякнула, не думая.

Киаран вскинул брови, не без удивления глядя на нее.

— И ты еще себя гением мысли называешь?

— Это не я, а другие меня так называют, — она приподняла подбородок.

— Может, в науках ты и умна, а в жизни — дура дурой! — вспылил он и резко встал.

— Ну знаете, — негодовала Аудроне и тоже встала, — я вас никогда не оскорбляла!

— А что мне еще сказать! — он развел руками. — Ты уже месяц спишь со мной в своем сознании, но в живую все никак не можешь правду признать!

Аудроне вздрогнула и испуганно прижала ладонь к губам. Щеки покраснели, а шею побили розовые пятна.

— Я не пускала вас в свою голову! — только и нашлась, что сказать.

— Тогда каким образом мы не слезаем друг с друга по ночам?

Аудроне стала пунцовой.

— Фантазировать не запрещено! — она указала на него пальцем. — А в голову ко мне лезть — это нарушение закона! За это и казнить могут!

Киаран спрятал лицо в ладонях и воскликнул:

— О Инаг!!! Женщина, ты спишь со мной в своей голове! — он отнял руки. — Ты со мной спишь! Как в реальности, только в голове! И кончаешь так же регулярно, как пьешь кофе в этой столовой! И строишь из себя святую невинность! Брак ты мой не хотела разрушать?! Он распался еще до того, как ты в эту реальность вернулась! Что сложного, я не понимаю? Затащить в постель мужика, который глаз от твоей задницы оторвать не может, и заставить его развестись с… — он не договорил. — Так нет же! — продолжил возмущаться Киаран. — Проще делать вид, что ты ничего не замечаешь, что ты вся прямо-таки безгрешная, зато во сне устраивать такой разврат, при мыслях о котором у меня стояк на миссиях возникает! Сколько можно издеваться над собой и надо мной, а? Развелся я, — он потряс перед ней голыми запястьями, — все! Женщина, ради мира во всем мире, я не только на тебе женюсь, но и трахать буду регулярно и качественно! Хоть в самой Обители Инага во время церемонии!

— И ты все вот это, — она покрутила рукой у груди, изображая душевные волнения, — узнал из моих воспоминаний и теперь держишь внутри?

— Да! — гаркнул он. — И о твоих жалких попытках прикончить себя на миссиях тоже! — припечатал он и стукнул кулаком по столу.

Аудроне вздрогнула и спрятала голову в плечах.

— Сдавай посуду и пошли! — он схватил свою кружку, и понес ее к посудомоечному автомату.

— Куда пошли… — промямлила Аудроне, но кружку понесла сдавать.

— Ко мне в каюту, — более спокойным тоном ответил он.