— Неплохо, — с ухмылкой ответила я.

Данте зарычал и гром прогремел так громко, что земля задрожала от его силы.

— Черт, — вздохнул Леон, обхватив грязной рукой мои плечи, когда мои глаза расширились от удивления.

— Ладно, это просто невероятно, — признала я, и Данте улыбнулся еще шире от комплимента.

Леон подтащил меня ближе и я отпрянула, когда он хлюпнул грязью по мне.

— Фу, — пожаловалась я. — Тебе нужно принять душ, Лео.

Его глаза загорелись от этой мысли. — Может, тебе стоит присоединиться ко мне, — предложил он, и я прикусила губу, когда мы направились в раздевалки.

Остальные члены команды и тренер Марс уже уходили, и мы оказались одни на открытом пространстве, когда за ними закрылась дверь.

— Ну, что скажешь, маленький монстр? — спросил Леон, когда мы обогнули угол и оказались перед душевыми.

На кафельном полу, выложенном сливами, располагался ряд из шести душевых насадок, которые в данный момент были выключены. Голубая плитка покрывала стены, а пол влажно блестел после последнего использования. Мое сердце забилось быстрее, когда я обдумывала предложение Леона и я не могла отрицать жар, который пробежал по моему позвоночнику.

Мой взгляд переместился с него на Данте, который стоял недалеко от нас. Он стянул свою грязную рубашку и направился к своему шкафчику.

Я снова посмотрела на Леона, но обнаружила, что он проследил за моим взглядом.

— Ты хочешь продолжить то, на чем мы остановились на вечеринке Оскура? — с любопытством спросил Леон, припадая ртом к моему уху, его губы коснулись моей кожи, отчего по ней пробежала дрожь.

— Тебе нравится делиться мной, Лео? — поддразнила я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него через плечо.

— Может быть, в мире есть вещи и похуже, — пошутил он, обхватывая руками мою талию и притягивая меня к своей груди. — И лучше пусть у меня будет часть тебя, чем вообще ничего.

Снаружи снова разразилась гроза и я повернулась в объятиях Леона, встав на цыпочки, чтобы прижаться губами к его губам. Услышав эти слова от него, между нами словно упал барьер. Он больше не пытался загнать меня в клетку. Он принимал меня такой, какая я есть, и я никогда не чувствовала такого влечения к нему, как в этот момент.

Его поцелуй был жестким и пожирающим, его рука поднялась, чтобы поймать мое лицо и он прижал меня к себе, кончиками пальцев впиваясь в мою челюсть.

Его щетина царапала мое лицо самым восхитительным образом, и я обвила руками его шею, когда поцелуй стал глубже, его язык проник в мой рот, а мое тело жаждало его.

Покалывание вдоль позвоночника заставило меня отстраниться и я повернулась, чтобы увидеть Данте, который смотрел на нас, его взгляд был пылающим.