Своих я не сдаю, даже если они чужие. Монстры…

* * *

– Почему вы переложили вину с девиц с третьего курса на Элоиса, вы же след от их артефакта к Данке при мне обнаружили с помощью того порошка? – прямо в лоб спросила я Алви.

Он обошёл комнату, рассматривая её с пристрастием, затем обернулся ко мне. Щёлкнул пальцами, и одежда на нём высохла.

– Ни у одной из них не хватило бы силы забросить тебя в капсулу штогринов.

– Но они замешаны! – я встала перед ним, скрестив на груди руки, и нахмурилась.

– Гадкие проверки новичков старшекурсниками – не повод для тюремного заключения. Да, девицы, о которых ты так печёшься, получат минусы в рейтингах и неприятную отработку. И если уж ты жаждешь мести, Стоули, тебе будет радостно узнать, что три выскочки из самых известных семей в течение месяца будут очищать нижний ярус от зловонных слизней и драить помещения от экскрементов летучих мышей и прочей нечисти каждый день после занятий, – ответил Алви с таким видом, будто ещё один тортик преподнёс.

Но я не рассыпалась в восторгах.

Алви сбил пальцами невидимую пылинку с рукава и высокомерно, со стопроцентной уверенностью добавил:

– Все трое – только пешки. И я поясняю это исключительно потому, что ты пострадала. Но ты очень упрямая жертва.

– Я просто люблю справедливость.

– Нет такого слова как справедливость, зато есть доказательства. Ими манипулировал сильный и хитрый маг.

– Пешки, – усмехнулась я, словно не услышав его. – Дар можно и скрыть, как выяснилось!

– Если бы это было так просто, думаешь, этим бы не пользовался каждый второй? – парировал Алви, продолжая прощупывать меня взглядом, и вдруг уставился прямо в глаза. – Ты пытаешься выгородить Элоиса?

– Вот ещё! – фыркнула я.

Кажется, моё негодование, смешанное с искренним возмущением, успокоило Алви: он поправил взъерошенные волосы привычным жестом, позволил себе улыбку. Затем шагнул ближе, нависая надо мной тенью с золотыми бликами на завитках.

– И опять же исключительно потому, что хорошо к тебе отношусь, Стоули… – вкрадчиво начал Алви. – До демарша лже-Элоиса никто из магистров не встречался с практикой сокрытия дара. Во-первых, это очень энергозатратно. И я вынужден признать: то, как Элоис скрывал дар изо дня в день перед опытными менталистами, такими, как я и леди Элбери, – виртуозное колдовство. Чёрное колдовство.

«Вы чёрный маг?» – вспомнилось мне наше первое знакомство с Вёлвиндом. – «А разве похож на белого?» Каким-то образом он ни разу мне не соврал… Во мне всё замерло, затем я разозлилась ещё сильнее.

– Ну да, можно легко забыть про семью чёрных магов Наяды Сирадэ! И про книгу с запрещёнными ритуалами у Ковальски! Мало, конечно, верю в роль денег дяди Лили Пелье, но… А, может, просто всё так удачно сложилось? – выпалила я. – И коза проблеять не успела, а претендента на ректорский трон как не бывало. Вы к умственной слабости Гроусона часом руку не приложили?