— Не волнуйтесь, в течение часа всё уладим, а пока подготовим вам другие покои, — Лерой хотел было меня проводить, но я остановила его.

— Всё нормально, я побуду пока в комнате мамы, не страшно, всякое бывает, — я с благодарностью улыбнулась мужчине и зашла в комнату к Мирошке.

Мальчик уже переоделся в сухую пижаму и играл с Демоном.

— Пойдём, поспим сегодня у бабули, — протянула сыну руку, он с готовностью принял её, и мы направились к Антонине Ивановне.

Мирон уснул довольно быстро, даже сказку недослушал. Я оставила его, заглянула в гардеробную к маме, выудила один из её домашних костюмов — щеголять в платье не хотелось, тем более обед подошёл к концу, да и подол до сих пор мокрый. Влезла в мятного цвета мягкие штаны и белую футболку, на ноги надела балетки и выскочила из апартаментов.

Проходя мимо своих покоев, заглянула в комнату, чтобы взять одну из энциклопедий, — нужно уже дочитать про мироустройство и расы, я уже в этом мире не первый день, а до сих пор толком ничего не знаю.

Уселась на скамейку возле сломанной детской площадки и открыла книгу. Полистала, нашла нужную информацию и углубилась в чтение.

— Почему ты читаешь информацию про ирлингов? — раздался за спиной голос Хокая, и я вздрогнула — так ушла в чтение, что даже не слышала, как он подошёл.

— Чтобы узнать, кто ты, и с чем тебя едят, — ответила я, прижимая раскрытую книгу к груди, и откидывая голову назад.

— Ты можешь спросить у меня, — ответил он, нависая сверху.

— Ты опять будешь лезть с поцелуями, и ничего не объяснишь, — сыронизировала я.

— Буду, — согласился он и тут же наклонился исполнить задуманное, но я увернулась и хлопнула его по плечу. — Мы с тобой делаем два шага вперёд — один назад, — рассмеялся Хокай, — хватит от меня убегать.

— Мы уже сделали сто шагов вперёд, — хмыкнула я, вспоминая вчерашние день и ночь.

— Ладно, задавай свои вопросы, — покорно вздохнул он и, перепрыгнув скамейку, уселся рядом.

— Почему ты дрался с Дорианом? — начала с самого главного я.

— Это вопрос не про ирлингов, — заметил он. Улыбка съехала с лица, он поджал губы и отвернулся, рассматривая раскуроченный детский замок.

Мы молчали с минуту. Я верила, что Хокай расскажет правду, просто нужно подождать, даже если не сейчас, то позже обязательно откроется мне. Ведь я видела, каким он может быть заботливым и нежным. Вся эта показная наглость — лишь маска, которую он носит; вчера он был совершенно другим, и этим смог пробиться через мою скорлупу. Его не заботили свои нужды, он лежал со мной в холодной воде несколько часов, раз двадцать вливал противную настойку, уговаривал попить, переодевал и высушивал меня. И при этом дарил незабываемые оргазмы.