Эмброуз развел руками в беспомощном жесте:

— Не ближе, чем то, о чем я упоминал. Но она будет на незнакомой лошади, и если она скроется, то доберется до Монтебланко раньше, чем он ее заметит.

Баллард провел рукой по лицу:

— Боги, это худшее из проклятий. Я даже не могу защитить ее, сопровождая ее. Гэвин тоже не может, а она не оставит своего отца гнить в тюрьме, пока остается в Кетах-Торе.

— Она будет знать, что делать. Она находчива и ни в коем случае не увядающий цветок, и она уже имела дело с Джименином раньше, — Эмброуз прикусил нижнюю губу — верный признак того, что он что-то планировал и разрабатывал стратегию. — Ты можешь следить за ней в зеркало, которое я дал ей и Циннии.

— Это так же плохо, как ничего не знать, если я ничего не могу сделать, чтобы помочь. Кроме того, она захочет зеркало, чтобы присматривать за Циннией.

— За тобой тоже, — отметил Эмброуз. — Это то, чего ты хочешь?

Мысль о том, что она может вызвать его образ в зеркале, когда он преобразится в последний раз, заставила холодный узел страха в животе Балларда раздуться, пока он стал угрожать задушить его.

— Нет, — сказал он.

Эмброуз щелкнул пальцами:

— Простое решение. Зеркала нетрудно зачаровать, просто иногда ими трудно управлять. Я могу зачаровать еще одно, чтобы Луваен могла вызывать только Циннию. Он также может служить маяком на случай, если ей понадобится вернуться в Кетах-Тор.

Баллард нахмурился:

— Лучше бы ей не возвращаться. Я ожидаю, что остальные уже уйдут к тому времени, когда ее дела с отцом будут закончены.

— Возможно, ей придется, господин. Если со мной что-то случится, и я не смогу вытащить женщин, тогда Луваен нужны будут средства, чтобы вернуться и сделать это за меня.

Баллард недовольно зарычал:

— Она права. Ей следовало застрелить Джименина, — он поднялся по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, на ходу бросая указания Эмброузу через плечо. — Когда Гэвин вернется, скажи ему, чтобы он собрал деньги, которые, по его мнению, ей понадобятся, чтобы освободить своего отца. Держу пари, что мы заплатим королевский выкуп за его освобождение.

Он нашел Луваен в ее комнате. Она помахала ему рукой в то время, как они с Циннией беспорядочно складывали одежду и личные туалетные принадлежности в сумку, по крайней мере, до тех пор, пока Луваен не подняла завернутый кинжал, который он ей дал. Она бережно положила подарок в свою кучу вещей, спрятав его глубоко среди смятых юбок и рубашек.

Во время его разговора с Эмброузом она сменила свое модное платье с множеством кружев на более простую и практичную одежду. Декоративные гребни из ее волос исчезли, и она заплела темные локоны в тяжелую косу, которая ниспадала на спину. Его фантазия о том, как он разденет ее и продержит с собой взаперти в своей комнате целую неделю, превратилась в пыль.