— Лоренцо был на крючке Киллблейза в течение долгого времени, — медленно сказал Данте, все еще стоя ко мне спиной. — И моя семья сделала все возможное, чтобы помочь ему избавиться от этой зависимости. Но она слишком глубоко впилась в него своими когтями. Он больше не был тем мальчиком, с которым я вырос. И я даже не удивился, когда ФБР заявились на порог маминого дома, чтобы сказать нам, что он покончил с собой, будучи под кайфом от этого дерьма.

— Но если бы меня там не было… — вздохнула я. — Если бы я не причинила ему боль и не потребовала от него этих ответов…

— Тогда я все еще верю, что он умер бы именно так. Он был несчастной душой, а Киллблейз получил свое название от суицидальных желаний, которые он может вызвать у фейри, — Данте со вздохом повернулся ко мне лицом. — Я верю, что ты не хотела его смерти, bella.

— Мне так жаль, Данте, — прошептала я.

— Я тоже сожалею о твоей потере. Гарет был моим хорошим другом некоторое время. Я был опустошен, когда он умер.

Слезы хлынули из моих глаз, когда мое горе поднялось без предупреждения, и облегчение пролилось сквозь меня. Я всегда слышала поговорку «Истина сделает вас свободными», но до этого момента я не понимала, насколько она верна.

Данте потянулся ко мне, и я обняла его, утопая в ощущении его объятий и электрического тока, который передавался от его тела к моему.

Он потянул меня на диван, и я прижалась к нему, позволяя себе плакать, а он запустил пальцы в мои волосы.

— Я всегда буду заботиться о тебе, amore mio, — сказал он.

— Я тоже всегда буду заботиться о тебе, — яростно ответила я.

— Per sempre, — мягко добавил Данте.

— Всегда, — согласилась я.