– Какой еще дракон? – удивилась я.

Может, Самдор решил поговорить со мной, вразумить, мол, не мучай ректора. Или у него какие-то ко мне вопросы по поводу предсказаний?

– А тот, с фингалом. Которого его милость вечно ругает.

Мордан? Что, интересно, понадобилось раздолбаю от меня? Хотя теперь я к нему относилась вполне нормально. В конечном счете, мы с ним оба стали жертвами операции, которую провернули Гадор с Самдором.

– Пустить?

– Да, Сэм, пусть поднимется.

Буквально спустя минуту ко мне вошел Мордан. Фигнал он почему-то не лечил, видимо гордился им, как мужики тем «шрамом на роже». Поэтому под глазом у него красовался уже побледневший, но синяк.

– Привет, пустишь?

– Да, видишь же, пустила уже, – пожала плечами я. – Чего хочешь?

Юный наглец проследовал к креслу и сел в него нога на ногу.

– Слушай, да извиниться хотел. Нехорошо я, конечно, тебя похитил, – вполне искренне сказал он.

– Да я не сержусь уже, – усмехнулась я. – Если ты опять вечно голодный – вон там сок и конфеты. Это все, кстати? Я тороплюсь.

– Нет, не все. – Драконище протянул длинную руку и стащил пару конфет. – Я тут… образумиться решил.

– Правда, что ли? – ехидно прищурила один глаз я. – С чего это вдруг?

– Да надоело, – вздохнул Мордан. – Никто меня всерьез не принимает. В тайную операцию меня не взяли. Дураком выставили. Только и берут, что курьером между Самдором и каким еще видным драконом работать. А почему? Потому что я перекати-поле. Делом почти не занимаюсь. И сокровищницы у меня нет. А я хочу на равных со всеми. Эх… закончилась моя юность…

– Ха-ха! – не удержалась я. – Это похвально, конечно! Но ты сможешь вообще? Образумиться-то?!

– Смогу, конечно! – горячо воскликнул дракон. – И еще знаешь, я жениться хочу. Остепениться по-настоящему.

– На ком это?! – изумилась я. – На меня даже не смотри! Я за тебя замуж не пойду, даже если Гадор мне развод даст.

– Да нет. – Мардан обреченно махнул рукой. – Это я понимаю. У тебя свет на нем клином сошелся. Знаешь, песня такая есть: «На драконе клином белый свет сошелся…»

– А вот ничего не сошелся! – возмутилась я. – И вообще, моя личная жизнь – мое дело.