– Нет. Либо я не замечаю, – вздохнула я.

– Я тоже не вижу, – задумчиво продолжил Гадор. – Хотя, по моим расчетам, уже могло что-то проявиться.

– Значит, сейчас у нас вся надежда на призму. Что ты там придумал?

Гадор взял с дальнего конца стола достаточно большую призму, переливавшуюся всеми цветами радуги.

– Я попробовал совместить ваш физический подход и магию. Смотри, мы не знаем, можно ли выделить волну целого человека. Но совершенно точно волновая природа есть у каждой из частиц, из которых он состоит. Подозреваю, как раз на этом строилась способность Истинных драконов ходить по мирам. Они временно переводили свои частички в волновую форму, волны проникали через границы между мирами, а потом опять превращались в частицы – в другом мире. Видимо, способность разбирать и собирать тело в природе драконов. Мы ведь и обращаемся так же. Только при обращении мы просто «разбираем» тело на частички, а потом собираем в другую ипостась. Тут же не столько разбор, сколько превращение в волны. Выявление волновой природы, как ты это называешь. По сути, нам нужно сделать нечто подобное. Перевести составляющие живого существа в волновую форму, а потом придать им дополнительную энергию. Как ты и говорила. Только работать нужно с отдельными частицами.

– Только как это сделать? – сказала я.

– Смотри, – улыбнулся Гадор, обошел стол, встал рядом и поставил передо мной призму. – Я вложил в эту призму магию видения скрытых энергий и… Вот, погляди через нее на вазу с карандашами.

Послушно поглядела в призму, болтающуюся в руке Гадора передо мной.

Ого! Это была та же ваза, но казалось, она собрана из отдельных полосок, которые колебались, словно звенели струны арфы.

– Вот так это выглядит! – усмехнулся Гадор. – Вот так мы видим волновую природу частиц объекта. Теперь мы можем при помощи магии микропроцессов измерить эти волны… Это будет как «измеритель» – эффект наблюдателя, о котором ты говорила. И тогда…

– Тогда по квантовой физике они должны зарегистрироваться как частицы. Коллапс волновой функции, – сказала я.

– А вот нет! Не знаю, уж как там у вас с коллапсом, а в нашем случае, если мы магически измеряем эти волны, – Гадор поводил над призмой рукой, – то как раз выявляем волны, фиксируем их. Наблюдатель воздействует на объект, навязывает ему ту природу, которую хочет увидеть. В нашем случае – волновую. Посмотри!

Вазочка с карандашами вдруг начала колебаться, расплываться, становиться красивым скопищем разноцветных полос.

– И теперь нам достаточно подать энергию, – бархатным тоном закончил Гадор, склоняясь к моему уху. Меня передернуло, как от щекотки.