Я не обращала ни на кого внимания в течение длительного времени, и, когда золотое здание показалось среди деревьев впереди, я ухватилась за свою связь с тенями, сохраняя спокойствие.

Выйдя из леса, я устремила свой взгляд на двери Сферы и даже не заметила, как появился Дариус, бежавший по дорожке, которая вела обратно к Дому Игнис, в черных шортах и кроссовках, и ни в чем другом.

Мое сердце учащенно забилось, узнавая его, и я воспользовалась моментом, перечисляя все причины, по которым я знаю, что не должна его бояться. Макс помог мне вернуть мои счастливые воспоминания о нем, но он сказал, что страх, который я испытываю в присутствии Дариуса, будет не так легко преодолеть. Меня заставили ассоциировать его вид или даже упоминание о нем с болью и насилием. Единственным реальным способом преодолеть страх был постоянный контакт с ним, пока я не перестану его испытывать. Легче сказать, чем сделать. Особенно когда при одном только его виде мне хотелось призвать каждую каплю магии в своем теле, лишь бы защитить себя, и все мои мышцы мгновенно напряглись.

Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на реальных воспоминаниях о пробежках с Дариусом и желании видеть его по утрам, как сейчас, и воспользовалась ими, чтобы сосредоточиться. Когда я снова открыла глаза, я почувствовала себя немного более уверенной и выдохнула, заставляя себя продолжать идти к Сфере.

Мы подошли к двери почти в один момент, и я замерла, когда он опустил на нее руку, чтобы та закрылась, а затем оглянулся через плечо, убеждаясь, что поблизости никого нет.

— Доброе утро, Рокси, — сказал он своим низким, грубым голосом, и я прикусила нижнюю губу, разрываясь между желанием убежать и подойти к нему ближе. Самое странное, но я практически уверена, что всегда испытывала к нему именно такие чувства. И они не имели ничего общего с тем, через что заставил меня пройти Лайонел.

Выражение лица Дариуса настороженное, поскольку он рассматривал меня, видимо, пытаясь оценить, как я восприняла эту неожиданную встречу, хотя я и сама не уверена в себе, поэтому не могу ему ничем помочь.

Я провела языком по губам, пытаясь успокоить пульс и отыскать свой голос, который спрятался где-то на задворках моего сознания вместе с рассудком, который, кажется, покинул меня несколько недель назад.

— Привет, — ответила я, не найдя ничего лучшего, чем такое приветствие, так как не знаю, с чего начать и смогу ли я вообще найти слова, даже если попытаюсь.

Между нами лежит бесконечная пропасть времени и невысказанной боли, а я не представляю, как начать наводить мосты, не говоря уже о том, сможем ли мы вообще этого достичь.